Ресторан переливался неоновым светом, идя по мягкой ковровой дорожке с золотистой окантовкой в свете прожекторов и фотокамер, я размышляла о несправедливости мира. Если собрать все средства, вложенные в этот праздник жизни, то никаких дополнительных акций и не понадобится. Но милосердие – тоже бизнес. И я всего лишь винтик в этом механизме. Вылечу – на мое место сразу встанет другая. Телеведущих-блогеров много. А Золушка одна. Каждая хочет быть богатой и знаменитой. И готова ради этого не только носить неудобную обувь, но и стукнуть хрустальным башмачком по чьему-то темечку…
Сашкино бедро слегка касалась моей ноги, ступая по удобному и приятному покрытию. Он поймал пальцами мою ладонь, нежно сжал. Я ответила ему. Наше движение не осталось незамеченной стаей фоторепортеров. Они заклацали фотовспышками как затворами. Но этот шум не сбивал моего настроя. Последние годы я привыкла жить под какофонию этих звуков, порой утомляющих, но тешащих самоблюбие. Это будет приятный и полезный вечер. Все под контролем.
Возле самого входа прожектор выхватил знакомый силуэт. Сергей придержал дверь, пропуская вперед свою жену. Он ничего не боится! Прислать мне пригласительный на вечеринку, где намеревался быть со своей дражайшей супругой. Каков хам! Честно признаюсь, я даже не знала, что разозлило меня больше: провокация или пренебрежение к жене. Несмотря на то, что я творила с её супругом, у меня сохранялась к ней женская солидарность! Угораздило же её выйти замуж за этого подлеца. Невероятно красивого, сексуального, богатого и притягательного подлеца! Но я ему покажу!
Этим вечером здесь собрался весь цвет столицы. Бейджики были не нужны – любой знал всех присутствующих по именам. Но людей со стороны здесь не было. Ведущий ударил в гонг, приглашая всех прошествовать на аукцион. В качестве лотов предметы искусства, созданные одаренными детьми с ограниченными возможностями. Все вырученные средства пойдут на строительство новой больницы. Гладко и сладко вещал приторный человек на сцене. Его волосы лоснились то ли от обилия геля, то ли от собственной значимости. Мне стало невыносимо скучно, как все эти вечеринки похожи одна на другую! Но тут Климов наклонился к моему уху с какой-то мало приличной шуткой, я прыснула – все-таки не зря я позвала его с собой. Спиной чувствовала, что Сергей жёг меня взглядом. Я повернула голову, легким поцелуем касаясь Сашки. Пусть видит!
Тем временем уже начали выносить рисунки, керамику, какие-то замысловатые панно из природных материалов. Мое внимание привлек смешной розовый паук, выполненный в наивной технике. Было сразу видно, что его написала совсем маленькая девочка, но обычно в таком возрасте рисуют пони или единорогов, а эта малышка выбрала мохнатое членистоногое. При беглом взгляде он был похож на экзотический цветок, но чем больше на него смотришь тем ужаснее и одновременно очаровательнее он казался. Вроде бы мерзкий хищник, но до чего обаятельный!
– Следующий лот «Розовое солнышко», Агата Силиванова, 4 года, город Курск, – лицитатор покрутил шедевр юной художницы, перевернув его вверх ногами и сопроводив подбадривающей аудиторию шуткой. – Начальная цена 30 тысяч рублей.
В зале раздались редкие смешки.
Месячная зарплата за детскую мазню? Но картина притягивала. Паучок превращался то в орхидею, то в расплывшуюся акварельную кляксу.
