Экипаж разведывательной машины лег спать в палатке.
Утром Снеллманн разбудил членов экипажа. Через десять минут пришло сообщение, что ночью роботы остановились, а с рассветом снова двинулись в прежнем направлении. Через два с половиной часа они будут здесь, если продолжат двигаться в том же темпе.
Бронемашина оставалась за холмом. Расчет успел поесть. Теперь все сидели на броне позади башни и обсуждали, что произойдет дальше. Прежде всего, говорилось о том, были ли еще какие-то варианты кроме того, чтобы спрятаться за холмами, надеясь полностью скрыться от врага, и потом напасть внезапно. Не следовало ли выставить впереди наблюдателей, чтобы увидеть роботов издалека. Решение все войска укрыть за холмами одобрялось. По ту сторону дороги заняли позиции еще два взвода пехоты и артиллерия. Правее второй роты находилась первая, левее – третья рота, танки, четвертая рота. Справа и слева от батальона находились другие войска. Батальон располагался в правой части оборонительного рубежа. Калеви Лехтонен, автоматчик, ездивший в джипе, немного низкий парень со светло-каштановыми волосами, узкими светло-карими глазами, чуть приплюснутым носом, скорее длинным, чем коротким, тонкими губами и отеками на лице, говорил, что у роботов могут быть летательные аппараты, а сами они, вполне возможно, чуют людей по запаху или очень хорошо слышат. И может, надо было организовать наблюдение впереди засад либо совсем отказаться от них и занять укрепленные рубежи. Матти Ойяла, водитель бронемашины, говорил, что другим еврепейским странам следовало вовремя поставить в финскую армию машины для рытья окопов. И они сейчас могли бы помочь.
Прошло около часа, пока разведчики ничего не делали, а только ждали приближающегося противника. Вдруг в тылу заухали десятки орудий. Через две минуты к ним присоединились два орудия батальона, их выстрелы были слышны очень близко. Стреляла и артиллерия, находящаяся на оборонительных рубежах.
Внезапно Юзеппи увидел, как один из стрелков, находящихся у джипа, изменил выражение лица, которое напряглось. Особенно сильно напрягся рот. Промежность бойца грызла металлическая крыса метр длиной, окрашенная в очень светлый серый цвет. Нападение! Юзеппи чуть согнул колени, готовясь отпрыгнуть, если напротив него окажется враг. Калеви Лехтонен рванулся в сторону, доставая из-за спины автомат.
Юзеппи оглядел пространство вокруг. Посреди деревьев, кустов и пожухшей травы, прячась для меньшей заметности, со стороны роботов в сторону части мчались механические крысы, и их были десятки – только тех, которых можно было разглядеть. Взвод и находящихся с ним разведчиков тоже атаковали десятки.
Калеви Лехтонен держал автомат в правой руке, которую грызла механическая крыса, он пытался смахнуть ее с себя. Матти Ойяла выпускал очереди из своего автомата в одну из механических крыс, потом в другую.
Отстреливались пехотинцы. Некоторые из них начали делать не то, что лучше было бы сделать. Одни, находившиеся в начале нападения вне БМП, лезли туда, другие, наоборот, вылезали, спрыгивая с брони и целясь из автоматов в крыс. Отдельные бойцы пехоты пытались навести оружие на врагов и вставали на месте, поворачивая стволы. Другие выпускали очереди.
Юзеппи, наконец, достал автомат из-за спины. Он прицелился в одну из механических крыс и дал очередь. Та осела на брюхо. Юзеппи развернулся. Сзади подходили две похожие крысы, одна готовилась к прыжку, вторая находилась в метре позади первой и перебирала лапами, приближаясь, наверное, для атаки. Позади слышался грохот автоматных очередей и иногда громкие крики, некоторые из которых были монотонными, а некоторые – переливающимися завываниями. Скорее всего, это кричали раненые. Невозможно было расслышать врага за спиной: вела огонь артиллерия, и сейчас опять наступили секунды, когда выстрелы орудий звучали непрерывно. Если одна из крыс подойдет сзади, наверное, сможет укусить.
