Когда вода нагрелась, я посмотрела на свое отражение в зеркале и огорчилась: я выглядела ужасно.
Обычно живые, волнистые волосы спутались в непонятный хвост. Черные глаза тускло блестели на усталом лице, губы красные, опухшие и потрескавшиеся. Я пощупала их и почувствовала, как на нижней губе лопнула кожа вокруг маленькой ранки. Смазать было нечем, поэтому я лизнула ее языком и опустила глаза на место под левым ребром. Рука медленно скользнула туда.
Я закрыла глаза, шагнула под горячий поток и очень долго под ним стояла, а потом даже сидела – хотелось смыть с себя много всего разного.
Выйдя, я обсушилась и надела чистую сменную одежду. Расчесывая колтуны, я нашла розетку и поставила мобильный телефон заряжаться.
Несколько раз проверила экран – убедиться, что нет пропущенных звонков; потом на всякий случай открыла автоответчик, чтобы не потерять какое-нибудь голосовое сообщение, но их не оказалось. Ничего!
Я уныло вздохнула и, не просушив волосы, начала приводить в порядок свои вещи. После этого следовало бы немного отдохнуть, но я взяла дневник и села, скрестив ноги, на диван, чтобы подсчитать, сколько получится отложить с обещанной Зорой зарплаты.
Я учла арендную плату, имеющиеся сбережения, повседневные расходы и сумму, которую обязательно нужно накопить. Ради нее я сюда и приехала.
Когда ближе к вечеру пришло время идти в клуб, я выглядела как обычно.
Смена начиналась в семь, мягкий свет уже зажгли, клуб оживал. Я задавалась вопросом, не опоздала ли я. Однако, подойдя к бару, обнаружила, что Джеймс протирает бокалы и выглядит совершенно расслабленным.
Еще издалека я кивнула ему неловко, и, пока я приближалась, он следил за мной глазами. Выражение лица у него было растерянным, но все же обаятельным.
– Я опоздала, да? – пробормотала я, снимая шарф. – Как неловко…
Я должна поприветствовать его как любой нормальный человек, но нервозность не помогала моему сварливому характеру.
Он улыбнулся, наблюдая за мной со странным любопытством.
– Мы только что открылись, не волнуйся.
Его взгляд скользнул по моим темным ресницам, по высоким румяным скулам, задержался на опухших потрескавшихся губах, и я отвернулась к залу.
– Снаружи есть люди, – начала я, заметив официантов, накрывающих столы. Это замечание не особо помогло: вместо того чтобы поддержать разговор, Джеймс воспользовался возможностью спокойно изучить мой вид сзади.
– О, еще рано, – ответил он мудрым тоном знатока, – разве ты не слишком мала, чтобы приходить сюда одной?
Я нахмурилась и повернулась к нему. Джеймс подмигнул, словно уличил меня в какой-то шалости, и закинул полотенце-вафлю себе на плечо.
– Жду нового бармена. Ты не поверишь, но они хотят поставить соперника рядом с таким, как я! – Он явно ждал от меня сочувствия, и я еще сильнее нахмурилась.
Он что, говорит это всерьез?
– Я новый бармен, – просветила я Джеймса, резко прерывая его фарс.
Он моргнул и долго смотрел на меня в изумлении.
– Правда, что ли?
Я сняла пальто и покачала головой, отказываясь ему отвечать.
Джеймс посмотрел на меня почти возмущенно, и я не поняла, связано ли это с моей невежливостью или с тем, что он только что обнаружил.
– Извини, а сколько тебе лет?
– Достаточно, чтобы стоять здесь с тобой, – парировала я, засовывая вещи под стойку. Я выпрямилась, и он посмотрел на меня с недоверием, как будто подозревал меня в обмане.
– То есть, получается, это ты сделала «Манхэттен» для Сато Тосикавы?
