Стихи II - страница 4



Всё перепутано, в том числе и стихи.

«Я же такая красивая…»

Я же такая красивая,
Я же такая хорошая.
На землю с белого облака
Ни кем, никогда не сброшена.
Милые старшие девочки,
Возьмите меня с собой.
Дико в моей песочнице,
Страшно сидеть одной.
Строить желтые домики
И лепить пирожки.
Лилипуты и гномики,
Корешки и вершки.
Великаны не могут жить,
Весом себя раздавив.
Снова – «Нагила Хава»,
И сплошной Тель-Авив.

«Как ты ходишь в туалет?..»

Как ты ходишь в туалет?
На руках иль на ногах?
Можешь ты поср..ть в кустах?
Есть проблема – кал отбросить?
Это – психотерапевт.
Это – фразы на листах.
Поп возьмёт себе твой грех.
Чисто созданный опросник.

«Научи меня плакать…»

Научи меня плакать,
Приложив ладони к стене.
Я пришла в эту Землю,
Я вошла в эту стену.
Зрачки шире в глазах,
И узнаешь во мне
Свою огненную Гиену.
Соль, вода, красный слёз раствор.
К стене плача. Расстрел. Это приговор.
Улыбаешься, злишься, смерть свою обняв.
Мир отбросить жаль, ничего не поняв.
Просветления нет. Тьма, любимая тьма.
Плачь, умеешь. Страдай.
Не сходи с ума.

«Огромные ноздри большого животного…»

Огромные ноздри большого животного
Воздух втягивают, меня не трогая.
Оно красивое, такое теплое.
А я обычная, а я двуногая.
Рога, копыта сняла. Оставила
Висеть в шкафу на тесных плечиках
Червями плоскими всех позабавила.
Кожу сняла – так легче мне.
А крови нет. Зачем мне жидкости?
Остался только Вечный жид в кости.

«О! Какие годы – есть тире и точки…»

О! Какие годы – есть тире и точки.
Камни через воду попадают в почки.
От ударов сильных рвутся мышцы в мясо.
Будут запятые, пятна любят кляксы.
Боли ждать устали – радости иные.
Те, кто понимали стали понятЫми.

«В книжке моей не поставишь пометки…»

В книжке моей не поставишь пометки,
Галки и точки. Не подчеркнёшь
Чушь несусветную, слово нелепое,
Лярвы всё те же. Что ты поёшь?
Выкидыш поднят струёй фонтана,
Бьющей из женской кормящей груди.
Дьявол слизнул молоко с экранов
Глаз, растворяя тебя. Впереди
Белые, рыжие, черные двери.
Бешеным рыком сердце в клочки
Рву, в ступе мешаю поверья.
В теле с блёстками рыбьи крючки.
Смешаны чувства, грязь пузыриться,
Смыта снегами, росой и дождём.
Дьявол не пьет молоко, веселится
Чёрным вечером, белым днём.
Всё что смогу, из себя выкину
В ночь. Оставлю себе чешую.
Слёзы каплями тихо всхлипнули
От бесконечности вверх – к нулю.

«Что это? Нарушая тишину…»

Что это? Нарушая тишину,
Разрушая хрупкость снегов талую,
Я тебя выпью и обниму.
Звонкую, белую, не усталую
Трель, журчание, переход
Из кристаллов в чистую воду.
Разрушений не узнан код —
Гибнет снег, рождая свободу
Брызгам, визгам и кораблям
Из бумаги и птичьих перьев.
То доступно лишь королям —
Мне в ладони твоё доверие.

«В этом замке света нет…»

В этом замке света нет,
Создан он из паутины.
В нем висит автопортрет
И стихов твоих картины.

«Я еврейкой родилась. Много лет…»

Я еврейкой родилась. Много лет
Был у каждого свой сад. Много бед.
Был у каждого свой ад. Я на край.
Слёзы, дождь, вода и град. Снова в рай.
Замерло. Кричит во мне тишь.
Крылья дарит мне свои мышь.
Черный бисер глаз – мой вампир.
Я без ярких страз в этот мир
Выкинулась с волосатой спиной.
Рыбий хвост отбросила свой.
Звёздами летит чешуя.
Нахес, цорес – радуюсь Я!

«Колют пальцы чужие палки…»

Колют пальцы чужие палки
Острых, тупых шипов.
Я обрываю нежные гладкие —
Шелест, крик лепестков.
Падают на пол, нет – летят в небо,
Названное потолком.
Сядут на кол, а может в небыль,
Сжатым в руке лепестком.
Это чужие цветы – подарок.