Звездам хорошо, прохладно, тихо.
Звезды холодком согреют плечи.
У окна грущу осенней птицей:
Крылья поломал, без крыльев легче…
Крылья не помогут… Расстоянья…
Журавли курлычут над полями
Расставанья, встречи, ожиданья.
Спит туман белесый на полянах…
Плачет сад, весенняя капель,
Чередою проплывают стаи.
Ах, какой неласковый апрель
Мне, любимая, стихи читает!
Бессонница
По утреннему льду спешит сентябрь
Пургою мокрой подновить березы.
Бесшумный лунь уносит дичь в когтях,
Готовится лесной народ к морозам.
Притих надолго поседевший лес,
Облюбовала туча холм горбатый,
И грустно дарит в широту небес
Серьезный дятел трудное стакатто.
Не можется, бессонница гнетет,
Лесной народ вытаптывает тропки.
Все движется в ночи, и все живет,
Туман укутал пеленою сопки.
Так и живем. Надеемся с утра,
Насытимся с обеда, а под вечер
Бессоннице в объятия пора.
И выставляем у иконы свечи.
***
У горы дремучей Лысой
Шабаш нечисти и ведьм.
Больше хари, а не лица
На ночь – боязно смотреть.
Перхоть сыплется с проплешин,
Шерсть топорщится кустом.
Господин – паскудник Леший
Дрыхнет в ельнике густом.
От кикимор не отбиться,
Как на сучке блудной блох.
Гуттаперчевые лица,
Вурдалак, что кабыздох.
Рядовых чертей и главных
На ветвях, хоть пруд пруди.
Но закон один: нет равных,
Сатана всех впереди..
Дикий хохот, визги, пляски,
Безобразный хоровод.
Это явь, дружок, не сказки.
Если смелый, что ж, вперед!
***
Пахнет свежей прелью,
Лист шуршит опавший.
Не разбудит трелью
Соловей из чащи.
Поредевшей кроной
Клен дрожит тоскливо.
Я стою влюбленный
В цвет плакучей ивы.
Сиротливо осень
Дарит сумрак стылый.
Серебрится проседь
На висках у милой.
Девушки – рябинки
Уронили кисти.
Ах, как зарябили
У березки листья!
Пробудился леший
На кривой осине.
Видно душу тешит
В стылой болотине.
Радостно, непросто
Жить под небом синим.
Сыплет на погосты
Стылый дождь России.
Маме
Стаял с крыш горбатых
Потемневший снег.
Поле всё в заплатах,
Словно в клочьях ваты.
Значит – быть весне!
Утром по дорогам
Чуть звенит ледок.
Выйдешь наземного.
Смотришь – у порога
Вновь упал снежок.
В чистом небе гуси
Плачут надо мной.
Выходи – любуйся
Утреннею Русью,
Милой стороной!
***
Напоследок волшебного лета
Убегаю от новой любви,
Подарила нам фея карету,
Хлад измены и ярость в крови.
Цепенеем от бешенной скачки,
Что нас ждет, эшафот или рай?
Рядом губы ревнивой казачки,
За каретой – собак злобный рай.
Я бросаю потухшие вожжи
И теряюсь с любимой в ночи,
Бабье лето волнует до дрожи
Боль моя, затаись, не кричи!
Рассветает. Тоскует кукушка,
Один вздох от судьбы до беды,
Колоколенка ветхой церквушки
Восстает из озерной воды.
Оберну твое тело фатою,
Унесу в голубое жнивье…
Торжествует любовь, значит стоит
Ускользать на карете вдвоем.
Экзамен
Мы души чистые не грели
В подушках и перинах лени.
Мы знать не знали о мигрени
И знать, пожалуй, не хотели.
Сказало утро: «До свиданья…»
Катилось солнышко к комоду.
Шестидесятых лет прощанья
И в путь – к столичному бомонду…
Почти намазы, уикенды
С гранитных алтарей поэтов.
И заливался модный кенар,
И пел, и пел о том и этом…
Но наши души, как гетеры,
Феноменальны и сезамны.
Но наши судьбы – чисто стервы,
А мы – судьбе сдаем экзамен!
И ни податливое лоно,
Ни ветер, штормовой и мятный
Не бросит вдруг под пресс шаблона
Феномен лет шестидесятых…
***
Мир опрокинулся в туннель,
В туннель очей твоих бедовых.
Порою сине – бирюзовых,
Кристально – чистых, как капель.
Земля в сиреневом дыму,
По облакам катилось солнце,
Предельно знойное, как стронций,
