Там было тихо и темно, но Алекс много что видел – отблески света из спальни и гостиной освещали достаточно. Неслышно он прошел до гостиной – и там тоже ничего интересного не увидел. Тогда он двинулся дальше, к маленькой комнате, которая стала спальней Ники. И вот тут волосы зашевелились у него на всем теле: дверь в комнату девочки была приоткрыта, и оттуда падал свет ночника – но какого-то странного оттенка. Стараясь не издавать шума, мужчина пересек коридор наискосок, прижался спиной к дверному косяку, заглянул в комнату…
…и, больше не прячась, толкнул дверь ногой. Если бы там был кто-то посторонний, Алекс метнул бы в него нож и был бы прав, поскольку чужим совершенно нечего делать в комнате его дочери ночью. Однако там никого не было, даже маленькой гостьи. Кровать была разобрана, по ней в беспорядке валялись подушки, простыни, синий плюшевый кот, с которым она спала… На абажуре ночника и на простынях алела свежая кровь, которую Алекс никогда и ни с чем бы не спутал.
– Ника… – почти беззвучно прошептал он, бросаясь к кровати, как будто девочка подшутила над ним, разбрызгала краску и сейчас играла с отцом в прятки.
Но это была не краска, он и сам прекрасно понимал. Кровавый след тянулся от постели к окну, и мужчине больших усилий стоило не вступить ногой в эту тонкую алую полосу, приходилось выбирать место, куда встать. Он выглянул в распахнутое окно, оценил высоту. Девочка разбилась бы, если бы прыгнула сама, но взрослый мужчина вполне осилил бы такое без каких-либо угроз для здоровья. Алекс отметил испачканную кровью оконную раму, следы на внешнем фасаде здания, а когда высунулся посильнее, разглядел и кровь на плитке двора. Следы уходили куда-то влево и, не думая, что делает, он прыгнул вниз.
Через три-четыре метра следы прерывались. Не нужно было быть детективом, чтобы понять: ребенку зажали чем-то рану, чтобы не наследила дальше. Похитителю важно было уйти незамеченным. И куда бежать дальше, Алекс не знал, поэтому пулей метнулся к стойке ночного администратора. Пора было поднимать по тревоге охрану.
Хотя где-то в душе он уже знал, что поздно, время упущено.
***
– Какой ужас! – вскрикнула я. – Зачем они похитили ребенка? И почему она была в крови? И кто вообще это были?
От жути рассказанных Джинном подробностей меня затрясло. При всем безразличии к людям я была не в силах спокойно слушать о страданиях ни в чем не повинной девочки.
– Чтобы понять, что Ники больше нет на территории отеля, много времени не понадобилось, – продолжил рассказ Джинн. – Администрация помогла нам связаться с полицией, с консульством. Все были в шоке – такое происшествие в спокойном мирке почти домашнего отеля! Похищение ребенка, да еще с иностранным гражданством – не то, чем хотелось бы похвастаться в рекламных проспектах…
***
Похитители объявились уже днем. Позвонили в отель, попросили связать с номером, прекрасно понимая, что линия прослушивается. Велели убрать всех представителей власти, в противном случае обещали начать возвращать Нику по частям. Пока сотрудники полиции и дипломаты совещались, Алекс не переставал крутить в голове так и эдак события последнего года. Что произошло, что он делал, где был? Куда влез настолько, что кому-то понадобилось его шантажировать ребенком?
В том, что дело касается напрямую его, Алекс даже не сомневался. Именно поэтому, когда не выдержавшая напряжения Лия закричала, чтобы кто-нибудь хоть что-нибудь сделал для ее дочери, мужчина встал и тихо, но с такой интонацией, что все замерли и умолкли, сказал:
