– Что никто ничего не видел и не знает.
– Кость будет недоволен.
– Он тебя сейчас ждет, – засмеялся Альберт, – чтобы дать новое поручение. Его ты можешь выполнить быстро и достойно. Что восстановит тебя в глазах твоего босса. Когда он объяснит тебе новое задание, свяжешься со мной. Я подскажу, где ты можешь найти виновных.
* * *
– Расписываться ты, конечно, не будешь, – посмотрел на вошедшего Зубова следователь.
– Если освобождаешь, – усмехнулся тот, – поставлю свой автограф. Но, наверное…
– Постановление о твоем аресте, – постучал по листку пальцем следователь. – Ты обвиняешься…
– Не трать время, – буркнул Зубов. – В курсе я, в чем вы меня обвиняете. Знаешь, мне кажется, вы знаете, кто этого таксера замочил. И на меня спецом дело грузите. Но вот где вы «дуру» с моими пальцами хапнули, никак понять не могу. Нож ладно, – усмехнулся он. – Их у меня коллекция. Ты не сам нож в спину Тихона всаживал? Или…
– Все, – недовольно бросил следователь, – иди.
Он нажал кнопку вызова.
– Ладно, начальник, – вздохнул Зубов. – Давай пиши. Колюсь.
– Подожди, – остановил следователь вошедшего милиционера. Тот вышел. – Ты снова игры затеваешь? – Достав чистый лист, он недоверчиво посмотрел на Павла.
– Какие, на хрен, игры? – отмахнулся Зубов. – Просто надоело все. Пиши. – Он вздохнул. – Я тебе это уже говорил. Таксер базар наш с Тихоном слышал. Мы квартиру на уши ставили. За день до мокрухи. Слышал, наверное. На Нахимовском.
– Так это вы? – поразился следователь.
– Вот за эту хату мы и расчирикались в тачке. Таксер слышал все. Мы очухались, ну и…
– Погоди, – быстро написав что-то, остановил его следователь.
– В общем, на другой день мы тачку по номеру нашли, – закурив, продолжил Зубов. – И расшмаляли таксера. Я без перчаток был, с похмела дела не делаются. – Он зло выругался. Затянувшись, замолчал. Следователь быстро писал. – А когда вспомнил, что на «дуре» мои пальчики, решил под дурака сыграть, вот и сделал Тихона. И в нем перо с пальцами оставил. Ведь не подумаете вы, что я черт из села и после двух мокрух пальцы свои оставлю. Но вам нассать на это. А суд вполне мог отреагировать. Но что-то наплыло, вот и решил кольнуться. – Он жадно затянулся. – У меня на пожизненное тянет?
– Вполне, – кивнул следователь. – А насчет квартиры на Нахимовском? Ты уж давай сразу. А то…
– Не знаю, кто Тихона навел. Но он предложил хату сработать. Ключи от двери у него были. В общем, вошли мы как к себе, а там баба. Тихон ее и приласкал рукояткой по черепу. В общем, голяк мы там вытянули. Бабец лежит в крови, тут не до поиска бабок. Xапнули, что по верхам лежало, и свинтили.
– Что именно и где брали? – записав сказанное, спросил следователь.
– Четыреста баксов в сумочке у шкуры, – ответил Павел. – И по верхам какие-то украшения. Тихон еще шапку из чернобурки хапнул. Не знаю, на кой хрен, но точно помню, что шапчонку он прихватил.
– Я сегодня к твоей заеду, – заканчивая писать, пообещал следователь, – скажу, чтоб передачу приносила. А пока вот. – Он вытащил из кармана начатую пачку «LM». В глазах Павла промелькнула усмешка.
– Что же делать? – положив трубку, посмотрела на Матвея Виктория. – Его, видно, нет. Кому Антон потребовался? – снова заплакала она.
– Может, приятели арестованного, – только чтобы что-то сказать, отозвался он, – чтобы ты показаний никаких не давала. Ты ведь вроде как узнала кого-то?
