– Но, господи, Арнольдус, ты же не можешь бросить ее в таком положении!
– У меня нет выхода…
– А что она говорит? Сколько ей лет?
Арнольдус сидел, уставившись в землю, потом расстегнул воротничок и повертел шеей, на которой выступили жилы, словно он с трудом сохранял чувство собственного достоинства. Наконец он сдался и умоляюще взглянул на сестру. Да, она всегда знала, что внешность ее брата нравится женщинам. Ей и самой было приятно смотреть на него, во всяком случае – до той минуты, пока стена позора не отгородила его от нее.
– Столько же, сколько тебе, – ответил он. – Она не может оставить у себя ребенка, не смеет привезти его к родителям…
– Ты должен сейчас же поехать к ее родителям и попросить за нее! Сейчас же!
– Перестань, я не могу в это вмешиваться!
– Но ты должен! Если бы такое случилось со мной, я бы сразу утопилась!
– Не говори так! Утопилась… – Он мрачно смотрел на берег, словно только что понял, как это серьезно.
– Как это случилось?
– А то ты сама не знаешь, как это случается!
– Нет, не знаю. Мужчина не должен этого допускать! – в отчаянии воскликнула она.
– Тише, пожалуйста, тише! – взмолился Арнольдус и украдкой взглянул на открытую дверь дома.
Сара Сусанне немного успокоилась, но гнев еще сжимал ей горло и застилал глаза. Неужели сидевший перед ней глупец – ее брат? Он пригладил растрепавшиеся волосы и по-прежнему умоляюще смотрел на нее.
– Что в этой Регине тебя не устраивает? Не ты ли сам считал, что я должна выйти замуж за Юханнеса только потому, что он хороший человек? – сердито спросила она.
Арнольдус не ответил, но его глаза не отрывались от нее, в них была мольба.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он через некоторое время.
– Все бы хорошо, если б не ты!
– Я только хотел спросить у тебя совета…
– Я считаю, что ты негодяй! – выдохнула она над своим большим животом, скомкала в руке недошитую распашонку и уколола палец. Из пальца на маленький недошитый воротничок капнула кровь.
Арнольдус наклонился и схватил ее руку. Сунув ее палец себе в рот, он искоса смотрел на сестру. Она сжала губы и сердито дышала через нос, потом ответила ему холодным взглядом. В таком положении им были видны только глаза друг друга. Не будь Сара Сусанне так зла, она бы сейчас рассмеялась. Они были похожи на двух мелких палтусов, у которых глаза на одной стороне.
Наконец он вынул изо рта ее палец и проверил, перестала ли идти кровь. Но руку ее не отпустил.
– У тебя кровь и сладкая, и соленая, – кашлянув, сказал он и снова заговорил о своем деле. Сара Сусанне знала своего брата как облупленного. Она сдалась. Никто не мог устоять перед Арнольдусом. Вот и эта девушка не устояла.
– Что ты еще хочешь мне сказать? – холодно спросила она.
– Этот ребенок… Как думаешь, может, сестра Марен и ее Юхан согласятся взять его к себе на Хундхолмен? Они давно хотели ребенка, да вот как-то не получилось.
Несколько минут ей казалось, что Арнольдус хотел бы, чтобы она сама взяла этого ребенка. Но это было невозможно.
– Поговори с ними, – помолчав, сказала она.
– Я думал, не могла бы ты…
– Ты должен сам поговорить с ней! Тебе она тоже сестра! – воскликнула Сара Сусанне.
Он опять бросил взгляд на открытую дверь дома.
– Мы с Марен не очень ладим.
– Почему?
– Это долгая история. С самого детства… Ей всегда казалось, что родители ко мне относились лучше, чем к ней. Особенно мама после смерти отца.
– Наверное, она права. Мама долго признавала только тебя! – вырвалось у Сары Сусанне.
