Стоянка поезда – двадцать минут. Роман - страница 22



– А чем не профессия? – поддержала мать. – Лида сначала тэушку закончила, потом поступила в текстильный техникум при комбинате. Город всё-таки, есть где специальности хорошей обучиться. Опасно только вечерами ходить…

– Ну, мам, не опасней, чем в нашем райцентре. Бухариков долбанутых везде хватает…

От Лиды опять пришло письмо. Старшая сестра по-прежнему приглашала Юльку к себе в город, правда, предупредив, что работа ткачихи физически трудная. Надо будет привыкать к пыли, грязи, шуму. Но гарантирован стабильный заработок. Да и жизнь в рабочем поселке бьёт ключом. Не то, что в деревне. Но с решением надо торопиться, времени для поступления совсем мало. Считанные дни остаются. Юлька согласилась. За вечер родители её собрали и отправили на поезде. Ехать-то всего ночь.

На следующий день Лида сама унесла документы в приёмную комиссию профтехучилища.

На выходных – в воскресенье – сёстры выбрались на автобусе в центр. Сходили в кино. Возле кинотеатра «Родина» пили газировку из красного автомата. А напротив ресторана ели мороженое. Перед возвращением к себе, долго сидели на скамейке у центральной площади под сенью ветвистой зелени. С непривычки ходить по асфальту у Юльки горели подошвы ног.

– Лид?

– Что?

– Почему возле ресторана много военных?

– Это командированные офицеры. Вырвутся в Читу из своих степных гарнизонов, все при деньгах, вот и гудят…

– Больше заняться, что ли нечем?

– А чем? Ходить в кино и есть мороженое?

– Тоже верно.

Сёстры помолчали.

– Наверное, все сплошь холостые? – сделала неуверенное предположение Юлька.

– Не сплошь.

– Что? И женатики?

– Почему бы и нет? Тоже ведь люди.

– Женатики другим должны заниматься, пользуясь случаем.

– Каким случаем?

– Что в город вырвались. Здесь такие большие магазины. Покупали бы подарки жёнам и ребятишкам.

– Подарки! – Лида рассмеялась.

– Чего смешного?

– Глупенькая ты ещё, Юлька.

– А что я не так сказала? Дома с подарками, что ли не ждут?

– Это понятно, что ждут.

– Ну, вот. И я о том же. А тебе ха-ха. Зато я глупая, ты умная.

– Ладно, доедай своё мороженое, а то растает.

– Что? Поедем?

– Да-да. Пора на автобус. Пошли на остановку. Кстати, пока в училище занятия не начались, надо тебе домой съездить за осенней одеждой.

– Надо бы. Я уж и по маме с папкой соскучилась.

Через два дня Лида собрала сестрёнку, купила билет на поезд. Собрала гостинцы родителям.

– Что, Юлька, поступила? – спросила первым делом, встретившись на улице, соседка тётя Таня, извечная доярка.

– Поступила.

– Студентка, значит?

– Типа того…

– Кем будешь-то? Слыхала, что ткачихой?

– Ткачихой.

– Тоже неплохо. Не наше дело, навоз резиновыми сапогами месить. В городе-то ловчее жизнь?

– Пока не знаю. Наверное…

– Ловчее, – уверенно сказала тётя Таня. Зубы у неё изъедены дешёвым табаком. Курит с пятого класса. Отец Матвей, тоже фронтовик, бывало, лупил солдатским, ещё с фронта, ремнем. Зажмёт меж колен, задерёт юбчонку и по заднице в сатиновых трусишках. Жена Маруся набежит, отнимет. Ругает мужа своим самым любимым в адрес его ругательством:

– Охолонись, контуженый! Забьёшь ребёнка!!!

Тот, будучи в сильном гневе, но по душе отходчивым, махнёт ещё пару раз ремнём в воздухе и мало-помалу успокоится. Начинает прикидывать, куда бы папиросы подальше спрятать, чтобы малая не достала… Хоть на чердак, а лестницу убрать. Но тоже неразумно, всякий раз на чердак за пачкой лазить. Это с калечеными-то рукой и ногой?