А ведь Змай говорил, что чудотворы будут искать его слабые места. Долго же они ждали… Поедет или не поедет господин Красен в Хстов, допрашивать Муравуша и Градко? Солнце слепило глаза, отвлекало, и рассмотреть лицо чудотвора не получалось. Пожалуй, еще ни разу Волчок не стоял перед такой сложной задачей – не зная, что известно Красену, ответить на его вопросы, не выдать Змая, даже случайно не обнаружить перед чудотворами его слабое место. Если допросить Муравуша и Градко, сразу станет ясно, что Волчок лжет… Но… Рискнуть? Красен не Огненный Сокол, всех проверять не будет.
– Вообще-то время прошло. Я всего могу не вспомнить. – Волчок пожал плечами.
Чудотвор поморщился и посмотрел на Волчка укоризненно:
– Не надо делать из меня дурачка. Никогда Огненный Сокол не будет полагаться на человека, который может что-нибудь забыть или пропустить.
– Огненный Сокол послал меня туда только для того, чтобы я не мозолил вам глаза, – проворчал Волчок.
– Вот именно. А это означает, что ты работал на него и раньше. К тому же я не вижу ни одной причины, по которой тебе следовало бы от меня что-то скрывать.
– Я не собираюсь ничего скрывать. Мне никто не отдавал приказа молчать об увиденном: у вас тоже нет причин меня запугивать.
– Ничего, тебе полезно помнить свое место. – Чудотвор усмехнулся. – Чтобы зря не тратить время, я буду задавать вопросы, а ты – подробно на них отвечать. Первый вопрос: с кем к Цитадели пришла девочка-колдунья?
Не было времени задумываться – Красен бы заметил замешательство.
– Она уже была там, когда мы подобрались к костру. Мне показалось, что трое вооруженных людей приставлены именно к ней.
– Это точно? Она не пришла вместе с Чернокнижником?
Волчок покачал головой и постарался сглотнуть незаметно. И как бы невзначай положил ладони на колени – за столом бы этот трюк не прошел, а на чурбачке должен был выглядеть безобидно.
– Вместе с Чернокнижником пришел юноша с луком.
– Вот как? – неожиданно удивился Красен. – Опиши его как следует.
– Вы его видели. Пять лет назад, помните? Когда он кинул в меня невидимый камень, а вы велели… – Волчок похолодел. Он сейчас сказал что-то такое, чего не следовало говорить. – …его отпустить.
– И он пришел к Цитадели вместе с Чернокнижником? Ты не обознался?
– Все может быть. Пять лет прошло, он же тогда мальчишкой был. Мне показалось, что это именно он, и я не стал его больше разглядывать.
– Что он делал все то время, пока вы за ними наблюдали?
– Ничего. Сидел вместе со всеми у костра.
– Он говорил о чем-нибудь с девочкой?
– Я не помню. Может быть.
– А ты вспомни. И не просто говорил или нет, а о чем и как! – неожиданно вспылил чудотвор.
– Лучше бы вам спросить об этом Муравуша, это он мастер запоминать такие подробности.
– Не беспокойся, и Муравуша я спрошу тоже. И учти, что капитан бригады штрафников – не Огненный Сокол, он будет подчиняться мне беспрекословно. Так что твою память я могу и прояснить.
– Не надо меня пугать. – Волчок вскинул глаза, но тут же зажмурился от солнца. – Память у меня от этого не прояснится. Мне показалось, что этот парень пытается за девочкой ухаживать, а она его ухаживания не принимает.
– Вот как? А как на это смотрел Чернокнижник?
Чернокнижник. Они понятия не имеют о том, что Спаска – дочь Змая.
– Я не знаю. Никак. Я не обращал на это внимания.
– А на что ты обращал внимание?
– Я… Не знаю. Мы наблюдали несколько часов, а ничего не происходило. Они травили байки и говорили ни о чем. Когда речь зашла о чудотворах, Муравуш сразу же послал Варко к Огненному Соколу.
