— Зато мы оказались правы. Штраф будет платить тот урод, что прочесал бок моей красавицы, — гордый тем, что виноват не он, высказался Блэк. Зря он это.
— Можно было обойтись без аварии, без страховой, без штрафа и без разбитого носа! — я почти кричала, когда подставила свое лицо к самым глазам мужчины. — Эти чертовы подушки безопасности разбили мое драгоценное лицо! И это ты виноват! Ты, чертов законник!
Я была настолько зла, что брюнет остерегался говорить со мной до самого приезда Серова. А вот при оборотне показывать себя со слабой стороны он не мог, поэтому начал хорохориться, за что и получил.
— Я допрошу нашего подозреваемого и поеду домой, а всю отчетность будешь заполнять ты, — я ткнула пальцем ему в грудь. — И только попробуй вернуться после двенадцати!
Я красноречиво задрала свою недавно плененную ногу, намекая на проблему дракона со сном. Ему действительно лучше не задерживаться на работе допоздна. Или пусть спит в отделе.
— Эй! Ты-то пострадала, можешь отдыхать. А он здоров, все затянулось еще в первые минуты. Пусть всю ночь работает, — опер не хотел упустить шанс поиздеваться над следователем. Пусть Блэк был выше по должности, но наше звание "новички" все еще обязывало нас подстраиваться под сослуживцев, а не их под нас. Это не касалось приказов, но касалось повседневной службы. Все же Серов был ветераном, а мы реальными профанами.
— Он не будет работать по ночам. Это ясно? — я уставилась в зеркало дальнего вида. Там отражались только глаза оборотня, но и их было достаточно. Он хорошо мог разглядеть мое лицо. Со мной лучше было не спорить в тот день.
— Ладно, как скажешь, — неохотно согласился оперативник, раздраженно фыркнув. — Вы что, встречаетесь? Защищаешь его, прям как женушка. — И он рассмеялся.
— Поверь, дома ему будет хуже, — и я кинула острый взгляд на брюнета.
Он мне еще ответит за пострадавшие достоинство и лицо. Непременно!
***
Мы готовились зайти в комнату для допросов и ждали только, когда Серов откроет дверь. Как и положено, комната запирается, если в ней нет никого из полицейских. Мы же не хотели, чтобы наш подозреваемый воспользовался возможностью и сбежал. Оставить допросную открытой с преступником внутри — прямая дорога к увольнению, лишению выходного пособия и даже аресту.
— Мы ему еще не говорили, но это дело из покушения на убийство полчаса назад перешло в разряд предумышленного, — рассказал оборотень, попутно проворачивая ключ в замке.
— Жертва скончалась? — кажется, доказать невиновность иного будет сложнее. Его обвиняли в предумышленном, что автоматически увеличивало его наказание вдвое. И это по человеческим меркам, что с ним сделают по закону иных, даже подумать страшно.
— Полчаса назад врачи констатировали смерть Листова. Теперь обвинять парня будут по другой статье, — пояснил оборотень и открыл дверь, пропуская нас внутрь.
— Все еще веришь в его невиновность? — тихо шепнул на ухо дракон.
— Верю, — кратко ответила и села за стол напротив подозреваемого. Обвиняемым я его все еще не считала.
Я не знала с чего начать, а Блэк мне в этом никак не помогал. Он притащил с собой в допросную ноутбук и строчил обращение в суд, которое нам предстояло предоставить. Напарник не был настроен обелять имя Логошина Максима, наоборот, из-за ауры греха он верил в виновность джинна.
— Гражданин Логошин, — наконец, осмелела я. Допрашивать мне еще не приходилось. Выуживать ответы, разыскивать информацию и разводить на разговор — да, но не в таком ключе, как это происходило сейчас.
