Игорь делал все это чисто автоматически, по привычке и, работая над материалами банды, поймал себя на мысли, что нет у него прежнего азарта. Желания во что бы то ни стало взять бандита. Работа, даже старшего опера, приелась ему, надоело бегать и ловить урок.
Правда, за четыре года в розыске он заработал два ордена и две медали, стал капитаном и старшим опером. Его кандидатуру серьезно рассматривали на должность замначальника отдела. И все это без поддержки могущественного тестя. Игорь сам добился многого. Правда, если бы не генерал Фролов, он бы получил медаль вместо ордена и никогда бы не имел партизанской награды. Ну а что делать? Чем он хуже веселых молодых лейтенантов, живущих на соседних дачах?
Он хоть рисковал жизнью во вражеском тылу, не прятался за чужими спинами от бандитских пуль, а они? Утром сытный завтрак, обмундирование из генеральского габардина, и папина машина везет в военный институт. А вечером на даче под радиолу быстротечные романы, легкая выпивка.
Правда, были и такие, как Женька Федотов, сын наркома, ровесник Игоря, он носил подполковничьи погоны, на груди густо висели медали и ордена. Где он служил, никто не знал. Он ездил в Иран, где стояли наши войска, и приволок оттуда несметное количество добра.
Сейчас улетел в Румынию, значит, жди, что к даче Федотова опять подтянутся грузовики с трофеями.
Игорь внутренне понимал, что живут эти люди, если по-настоящему разобраться, плохо. Нечестно и грязно. Но вместе с тем он отчетливо видел свою перспективу. Перед глазами всегда была служебная карьера Данилова. В восемнадцатом году тот пришел в уголовный розыск МЧК и чего добился за двадцать шесть лет? Начальник ОББ, подполковник, два ордена и две медали всего. А слава хорошего сыщика весьма эфемерна. Завалишь очередное дело, и перечеркнуты все прежние заслуги.
Игорь уважал Данилова и преклонялся перед ним. У него были те свойства характера, которых так не хватало Муравьеву. Игорь даже не знал сам, что нравственный перелом произошел в нем, когда муж сестры, вечный неудачник Карпунин, чудом получил дачу в поселке Новь в Раздорах.
Поселок этот был пожалован Сталиным ученым и старым большевикам. Последние в тогдашней иерархии тоже делились на несколько категорий.
В их поселке жили «средние» и «младшие» старые большевики. А рядом в роскошных дачах обитали наркомы и завотделами ЦК, генералы и маршалы.
Игорь дружил с их детьми, он тянулся к веселой, беспечной жизни. И постепенно, вместе с комплексом некой неполноценности, в нем просыпалось желание прорваться в этот мир, где все желания исполняются, словно в сказке.
Нет, он не искал себе невесту специально. Не женился по расчету. Он любил Инну, и она любила его. После свадьбы была эвакуация и его одиночество, потом, когда в начале года жизнь стабилизировалась, он снова попал в дачную компанию, на многое он теперь глядел иначе, чем два года назад. Неужели он хуже этих папенькиных сынков, получающих все, не прикладывая к этому никаких усилий? Нет, он лучше. Он сам добился многого, так что небольшая поддержка – просто торжество некой справедливости.
Муравьев оглядел пустую комнату, которую делил вместе с Беловым и Никитиным. Когда-то он не замечал ни обшарпанных столов, ни скрипучих стульев, ни треснувшего графина с водой, ни черной треснутой тарелки репродуктора. А шкафы с покосившимися дверцами, а три уродливых поцарапанных сейфа.
