– Так вот, ты и бери их обратно. – прервал, запланированную речь Насырова Сухроба. – Мне они не нужны. Все это время, когда их не было рядом со мной, мои парни прекрасно справлялись с делами на объектах.
– Мне кажется, что это ты слишком на себя берёшь! – повысив на меня голос, заявил Насыров.
– На себя ничего не беру. – поднявшись с места, закричал, на Насырова Сухроба. – Это ни к тебе, а ты ко мне пришёл. Тебе было выгодно меня поставить во главе работы. Потому, что Шевелёв Валера тебе удобен, как посредник между нами. Гиззатулин Рашид тебе удобен, как шестёрка Шевелёва Валеры. Тебе удобен, как независимый человек, который может самостоятельно разрабатывать планы выполнения работы и независимо ни от кого, отвечать за все перед законом. Именно этого не хочу.
Мне совершенно не хочется отвечать за проступки блудного художника Шевелёва Валеры, который в любой момент может слинять к себе на Украину, а все свои проблемы повесит на меня.
Мало того, пришёл к такому выводу, что вы давно все друг друга знаете, а меня держите за козла отпущения всех ваших грехов. Почему, вдруг, пришёл к такому выводу? Спросите вы меня.
Да потому, что ты, Насыров Сухроб, рассказал Шевелёву Валере про деньги, которые дал мне на материалы. Хотя не имел никакого права этого делать без моего согласия. Поэтому, пришёл к выводу, что мне стоит оставить работу. В течение недели сделаю полный отчёт по работе. Подготовь мне кандидата на моё место, которому передам через неделю все дела.
– Ты все высказал? – тихо, спросил Насыров Сухроб. – Теперь выслушай меня. Что касается денег на материалы, то вынужден был о них сказать Шевелёву лишь по одной причине. Когда ты болтался где-то в горах, а Шевелёв Валера пришёл требовать деньги на материалы для объектов, то ему сказал, что дал тебе один раз десять тысяч рублей на материалы и пять тысяч рублей позже. Так что в этом больше вины твоей, чем моей. Нечего было тебе в рабочее время охотиться на кекликов в горах. Что же касается твоего ухода, то вынужден буду сообщить прессе причину срыва восстановления объектов столицы по вине твоего ухода. Посмотрим, как ты будешь ещё после этого работать здесь, в республике.
– Тогда буду вынужден сообщить прессе, – парировал, – что Насыров Сухроб приютил у себя воров, с которыми не желаю работать. Вот где посмотрим, как ты будешь работать с ними после моего ухода от вас. Не собираюсь никого шантажировать. Но! Защиту любую могу применить.
Насыров Сухроб ничего больше не сказал. Пошёл на своё место за стол и там стал нервно ковырять авторучкой лист бумаги. Опять сел у окна и стал смотреть на улицу. Надо было дать время Насырову понять, что на меня давить нельзя и чужие проблемы на меня никак нельзя повесить. Конечно, найти нам выход из создавшегося положения можно, но это ни моя проблема. Пускай они тоже пошевелят мозгами, если у них такие имеются, но за них решать, ни стану. Хватит с меня ежедневных проблем в работе.
В кабинете наступила продолжительная пауза. Никто не хотел оставлять прибыльное дело, но и ответственности на себя никто не хотел брать. Необходимо всем подумать, чтобы эти решения наши были полезны для каждого.
Если же кто-то из них решится взять на себя ответственность, то умываю руки, пойду работать на этих объектах просто рядовым художником. Думаю, что они меня в любом случае не отстранят от художественных работ.
