Нос Кости уже пролез на территорию двора и тут Матвей выпустил струйкой дым папиросы прямо в его ноздри. Костя не курил и не переносил дыма. Дыхание у парня перехватило, он зашёлся в кашле. Из глаз потекли слёзы, из ноздрей сопли.
Матвей с серьёзным видом распахнул калитку.
Видя, как Костя кашляет, аж, до слёз, Матвей крикнул ему в ухо: – Беги к столу и голову в ведро опусти, скорее и выдыхай воздух в воду, сильнее только,– затем потащил парня к столу, где стояло ведро с водой.
Костя начал уже кашлять слюной, когда Матвей окунул его голову в ведро и крикнул опять:
– Выдыхай!
Костя выдохнул воздух под водой и Матвей, его вытянул за шиворот из ведра. Парень был ошеломлён натиском действий и слушался автоматически.
Матвей налил самогонки в кружку и сунул её в руку племяннику Клавы со строгим голосом:
– Пей скорее, это антисептик с боржоми.
В это самый момент, когда Костя, не понимая ситуации, глотнул истерично самогона, в калитке появилась Клава и остолбенела от увиденной сцены.
Мальчик Костя, пару раз глотнув самогона, выдохнуть не смог воздух, пока Матвей не ударил ладонью по его спине. Костя выпустил из руки кружку, а из другой руки рюкзак и плюхнулся на скамейку. Матвей, увидев ошеломлённую Клаву, протянул Косте дымящуюся папиросу захлёбываясь смехом от собственной шутки:
– А, я Клава, подозревал, что твой племянник ещё тот фрукт. А ты говоришь, что я алкоголик.
***
Костя проснулся, когда солнышко лучиком пролезло сквозь оконце мансарды и надоедливо будило ярким пятном глаза. Московский студент потянулся и вдохнул аромат матраса набитого сеном. Скворчонком застучало в виске, тоненькой иголочкой, боль.
Хотелось кушать, и во рту было не очень приятно. Костя встал, надел джинсы, накинул на плечи рубашку и спустился на первый этаж дома.
Клава занималась у плиты готовкой завтрака, увидев Костю, закудахтала:
– Проснулся милок, иди на двор, там умывальник летний и за стол садись под навес. Я сейчас завтрак подам.
– Спасибо тётя Клава, – ответил с натянутой улыбочкой будущий электрик и вышел на крыльцо дома.
Матвей сидел в трусах и майке за столом летней столовой. На голове кепка на ногах сапоги, ковырял отвёрткой в розетке-тройнике, подсоединяя к ней провод.
– Доброе утро дядя Матвей, – поздоровался студент.
– Приветствую столичную молодёжь, – ответил Матвей. – Как состояние после попойки?
– Какой попойки? – удивился Костя.
– Да, дорвался ты вчера, – не обращая внимания на реакцию Кости, говорил Матвей. – Силён ты, за два глотка почти стакан самогона маханул. Как себя чувствуешь?
– Плохо, – ответил Костя,– нос болит, простыл я, наверное, от воды вашей холодной. Вы что специально меня в ведро кунали?
– Ты на кого учишься? – ушёл от ответа Матвей.
– На инженера энергетика,– ответил Костя и сел за стол напротив Матвея, потёр ладонью висок, поморщился.
– Нос у тебя распух, ну это ничего. Можешь теперь, если в институте провалишься, поступить в институт сельского хозяйства, на факультет мелиорации,– шутил с серьёзным видом лица Матвей.
– Что я там буду делать? – принимал за правду Костя слова Матвея.
– Рыть землю носом сразу допустят, вместо плуга,– говорил, со смехом Матвей.
Клава вышла спешно из дома, принесла сковороду, на которой таращилась глазунья с беконом и скворчала брызгами ещё раскалённого подсолнечного масла.
Клава поставила сковороду на стол, погладила по голове Костю и ласково, по-матерински пожалела:
