Вот такой в 1935 году был у Франции министр иностранных дел и ее основной представитель в Лиге наций.
Летом 1935 года Совет Лиги делал всё, чтобы отсрочить выполнение своих обязательств по Уставу Лиги перед Эфиопией. Просьба императора Хайле Селассие о присылке нейтральных наблюдателей не была удовлетворена ни одним членом Совета, безмолвствовал и представитель Союза ССР, хотя было известно, что в Африку непрерывно прибывали новые итальянские армейские подразделения и потоком шли военные грузы. Арбитражный комитет собрался после некоторой задержки, но сразу завершил свою работу, потому что представители Эфиопии настаивали на том, чтобы он рассмотрел, находится ли оазис Уольуол на территории Эфиопии или Италии, в то время как итальянские члены комитета заявили, что этот вопрос полностью выходит за рамки компетенции комитета.
К 25 июля 1935 года стало ясно, что специальное заседание Совета, намеченное на май, должно, наконец, состояться, и оно открылось под председательством советского наркома иностранных дел Литвинова 31 июля 1935 года. На этом Совете Лиги никто кроме эфиопского делегата не говорил о растущей опасности войны и о реальных целях, которыми вдохновлялись действия Италии. Обсуждение велось строго по пунктам, связанным с арбитражем по инциденту в оазисе Уольуол. Совет постановил возобновить работу арбитражного комитета с указанием не принимать никакого решения по территориальному вопросу. Кроме того, Совет решил собраться 4 сентября 1935 года, чтобы обсудить весь вопрос об итало-эфиопских отношениях. Такая намеренная медлительность Лиги устраивала фашистскую Италию, и совершенно не устраивала Эфиопию, но на ее призывы к Лиге о немедленной помощи никто не реагировал. И в этой политической профашистской пьесе участвовали более в роли статистов и зрителей представители Союза СССР.
Француз Лаваль был на стороне фашистской Италии, британец Иден решил с ним не спорить, и они представили совместный проект резолюции, который на всеобщее обсуждение вынес председатель Совета представитель Союза ССР Литвинов. За исключением нескольких бесцветных замечаний представителей Дании и Аргентины, ни один член Совета даже не попытался обсуждать эту резолюцию. Австралия, Чехословакия, Мексика, Турция и другие страны хранили молчание на протяжении всего заседания. В сложившейся обстановке принятая резолюция Совета, по которой возобновлялась работа арбитражного комитета была встречена Эфиопией с радостью и благодарностью. Итальянец Алоизи при голосовании воздержался, а это устраивало и Лигу и Муссолини.
Эфиопия понимала, что Лига ей помогать не очень торопится, и 3 июля 1935 года до заседания Совета Лиги император Эфиопии Хайле Селассие обратился к правительству США с призывом принять меры для предотвращения угрозы нарушения пакта Келлога – Бриана (см. Приложение 4.) Ответ США заключался в том, что американскому правительству не хотелось бы верить, что Италия или Эфиопия прибегнут к другим, кроме мирных, средствам урегулирования своих разногласий. Американский госсекретарь Халл выразил возмущение, когда этот ответ был истолкован прессой как означающий, что Пакт Келлога – Бриана мертв. После ответа из-за океана неудивительно, что Эфиопия обрадовалась решению Совета Лиги сделать хоть что-то.
По мере того как итальянская угроза росла, Хайле Селассие предпринимал отчаянные попытки закупить оружие и боеприпасы. Результаты были небольшими. Итальянским дипломатам было поручено сообщить любому правительству, которое, как считалось, было готово разрешить своим производителям вести дела с Эфиопией, что любая такая продажа будет рассматриваться Италией как недружественный акт. Летом несколько правительств, включая Францию, Бельгию, Чехословакию и Данию, запретили экспорт оружия в Эфиопию. В июле британское правительство объявило эмбарго на такой экспорт, как в Эфиопию, так и в Италию. Хуже всего было то, что французские власти в Джибути создавали трудности с транзитом, нарушив тем самым единственный удобный путь доставки того оружия, которое император смог купить. В августе эфиопский делегат заявил Лиге протест в связи с тем, что Италия сама производит оружие в больших количествах, а Эфиопия не только не имеет никакого оружейного производства, но ввиду ложного понимания многими членами Лиги своего нейтралитета, не может импортировать то, что ей нужно для ее обороны. Везде, где правительство Эфиопии пыталось купить необходимое ему оружие, оно встречало запреты и экспортные эмбарго. Лига вновь промолчала.
