И этим Отто очень гордился. Шудбц жил в родовом поместье некоторое время один, и службой себя не утомлял. Жену он не так давно выгнал из дома за то, что она не следила за аквариумом.
От работы кони дохнут – справедливо считал Отто, и был ох как прав.
С началом войны с русскими начальство спускало ему директивы, и он эти директивы выполнял. И считал, что в этом и состоит его долг перед Германией и перед рейхом. Последняя директива предписывала срочно поставить вермахту меховые перчатки и варежки, необходимые для ведения боевых действий в условиях холодной русской зимы.
Проблема была в том, что Шубдц уже 2 недели уже рыскал по всей Германии, и не мог найти ни меховых перчаток, ни этих странных варежек.
Зимы в Германии были относительно теплые, и из МЕХА перчаток не делали. Делали из чего угодно, но не из меха.
В директиве же четко указывалось, что перчатки должны быть меховыми, а также было указано количество необходимого товара.
Интендант, конечно, заключил договора с несколькими предприятиями на изготовление меховых перчаток и варежек нужного количества. Но проблема была в том, что перчатки варежки в нужном количестве изготовили бы только к маю. А армия мерзла сейчас. Просто тупо замерзала в этой большой и ледовой странной стране СССР.
А приказ, отданный Шубдцу, указывал, что исполнить директиву, и поставить вермахту варежки и перчатки нужно в течение 3 недель.
Где за неделю найти такую уйму нужной продукции Отто не знал.
Нет, ну он закупил все, что смог найти у финнов, скандинавов и оленеводов из Америки, но товар обещали поставить лишь к марту. А поскольку был только ноябрь, и в СССР были зверские холода, то нужно было предпринять сверх усилия, чтобы найти, чертовы перчатки в нужном количестве.
Вермахт замерзал в суровой далекой России, где местные мужики хорошо переносят зиму, потому, что пьют водку с медведями в обнимку, и ходят голышом и босиком по снегу зимой после бани. А если русские еще и хорошо выпьют, то вообще убивают медведей кулаком в лоб. Одним ударом.
Накануне вечером Отто с ребятами пошел в ресторан. Ну и несколько перепил.
Интенданту снился странный сон.
Во сне: он, почему-то полностью голый, шел в обнимку с медведем по снегу, и орал песни на русском языке. Медведь был шерстяной, и Шубдцу не было холодно. Медведь нежно обнимал интенданта, и ласково его целовал.
Русского языка Отто не знал, в отличие от медведя, поэтому у них выходило не очень стройно. Однако, достаточно громко.
Было зверски холодно, и интендант жутко мерз. Когда ему было особенно невмоготу, он прижимался к медведю, тот его обнимал, и по-отечески хлопал по спине. И это помогало Шубдцу согреться на какое-то время.
Медведь наливал Отто из самовара водку в большую железную кружку и рычал:
– Na, ebni slegonza, – sogreeshsya.
Интендант, ничего не понимал, но смело брал литровую кружку с водкой из лохматых лап зверя, и залпом выпивал.
Становилось сразу тепло и хорошо во всем теле.
Страшно мерзли лишь руки. Перчаток не было, чтобы как-то согреться Шубдц надел на руки носки.
Сразу стало хорошо…
Отто согрелся, лег к медведю под бок, и заснул голышом на снегу. Пьяный и счастливый.
Проснулся Шубдц дома от холода и головной боли. Отто был почему-то голый. На руках интенданта были носки, на члене презерватив. И больше одежды никакой на Отто не наблюдалось.
Было жутко холодно. На дворе был ноябрь, но камин в спальне не горел. Интендант лежал в обнимку с какой-то грудастой фрау, на которой из всей одежды была лишь медвежья шуба.
