– Да?..
– Ага. Сдается мне, один я такой – странствующий рыцарь в огрском обличье…
– А у вас в Шидаме нет других?
– Не знаю. Вообще-то я не из Шидама. Но это долгая история. Надо же как-то называться!
Ляпквист захлопал глазами.
– Но не сомневайся, король. Все настоящее. И рыцарство мое, и герб, и кое-что из того, чего я там наговорил… Только открыть всего не могу. Обет, стало быть. Не стой, повелитель, сядь, налей вина. Понимаю – стресс и все такое.
Ляпквист последовал совету огра.
– Так вот, о чем я… – Браги утер рот тыльной стороной руки.
– А что из того, что ты… сказал в зале, правда?
– Ну… Меня в самом деле зовут Браги, а отца звали Кеворн. Где-то у меня лежит свиток, где перечислены все титулы, которыми награждали меня в разных землях за разные оказанные услуги. Пожалуй, Рыцарь Заходящего и Восходящего Солнца и Железного Кулака – правда. Видишь герб? Остальное вранье…
– Вранье.
– Лень мне было лезть в свиток и смотреть, чего там написано…
– Ты и читать умеешь? – Король отчаянно приложился к кубку.
– Гхы… Умею. Не всяк рыцарь умеет, знаю. Но вот оказия – чудовище грамоте обучено. – Улыбнувшись так, что стали видны все его зубищи, Браги закинул в рот целого жареного зайца. Ляпквист налил себе еще.
– А твой предок… Который Победитель Тьмы…
– Беррибрандт? Был такой. Однажды он победил в далекой Самнаиде злого чародея, наславшего на королевство тьму. Все уже было решили, что каюк им пришел, но тут нарисовался мой предок. Как гласит семейное предание и какие-то исторические хроники, королева той земли слезно умоляла Беррибрандта помочь самнаидскому народу. Ну он и помог, ибо благороден был сверх всякой меры. Даже денег не взял, хотя предлагали много. С тех пор прозвали Беррибрандта Победителем Тьмы.
– Огр! – в который раз выговорил король. – Кто бы мог… Мда… В общем, несмотря ни на что… Хм… – Ляпквист почесал затылок, краснея.
– Не стесняйся, говори.
Ляпквист стал еще более удрученным.
– Стар я стал, на покой хочу, – сказал монарх.
– Стар? Видал я старых королей…
– Стар. Не телом, так духом. Честно говоря, только между нами, огр…
– Могила!
– Надоело мне все это. Государственные заботы. Политика, экономика, этикет этот придворный. Поперек горла. Житья никакого нет. Только расслабишься, выскакивает откуда ни возьмись очередной вельможный тип и начинает гнусить о важных дела. То надо, другое надо, третье… Нервная почесуха ото всего этого у меня.
– Сочувствую, – сказал огр.
– Так вот. Была у меня мысль. Что придет какой-нибудь достойный человек и рассмешит Гундиру. Может быть, и не был бы он благородных кровей, но отдал бы я за него принцессу. А потом и сам – на лоно природы, подальше от головной боли. Выращивать лук, капусту, сельдерей! Что, права не имею?
– Но таких людей не нашлось, – сказал Браги, с хрустом поедая соленые огурцы.
– Не нашлось. Два месяца… Сколько здесь перебывало всякого отребья! Брр… Вспоминать не хочется. Сегодня утром я подумал, что стошнит меня от всяких кривляний, при всех… Циркачи эти чесоточные, артисты оригинального жанра, чтоб им пусто, – кто ноздрей исполняет «Спляшем, Пегги, спляшем…», кто гвозди в башку вколачивает, кто на стеклах лежит, кто утробой разговаривает да еще похабней некуда словечками сыплет… тьфу!
– Да уж.
– И все это я, король, должен терпеть!?
– Конечно, нет. Но ведь решить проблему можно другим путем. Традиционным. Сваты и все прочее. Если помню хорошо из рассказа моего друга, точно таким образом вышли замуж сестры Гундиры.
