Ко второй неделе случившееся стало отдавать лютой какой-то паранойей. Матери не отпускали от себя детей, все перемещались группами, школа перешла на онлайн формат обучения, а детские сады закрылись на внеплановый отпуск. Город буквально парализовало. Да я и сама двух своих оболтусов из дома не выпускала – пусть кричат, жалуются на несправедливость и рубятся в свои бесконечные стрелялки, но будут у меня перед глазами, чем пойдут на улицу и… Как-то тот факт, что вообще-то Матвейка пропал как раз и собственной КВАРТИРЫ, мы все немного упускали. А еще тихо подозревали друг друга. Потому что, ну, а кого нам, собственно, было подозревать?
Не знаю, чем бы все закончилось. Скорее всего бедная Анютка сошла бы с ума от горя, а мы все передрались бы между собой исключительно в целях самосуда, но спустя две недели безуспешных поисков Матвей… нашелся.
Снова, как и в прошлый раз, из квартиры соседей донесся дикий, нечеловеческий какой-то крик. И мы все, побросав свои дела, побежали проверять, что же случилось.
Анюта, ровно так же, как и тогда, стояла посреди гостиной, даже гора игрушек была той же – то ли убитые горем родители так и не убрались, то ли… Вот только на ЭТОТ раз тем, что напугало молодую мать, было не очередное исчезновение, скорее наоборот. В куче игрушек, ровно там, где ему и полагалось быть, сидел… Матвейка. Совершенно довольный, улыбающийся, не похудевший ни на грамм. Если честно, мы тоже заорали от ужаса и неожиданности.
Пока счастливая мать обнимала найденыша, все неравнодушные пытались выяснить, что же произошло. Но Матвейка, кажется, и сам не слишком понимал, что не так. По его словам, он буквально на секундочку зашел в чулан, хотел найти на полке коробку с конфетами и посмотреть на нее, потом, ничего не обнаружив, вышел обратно, сел играть дальше и… Ну, все. Пришла мама, начала кричать и плакать, потом люди какие-то набежали… Складывалось ощущение, что для малыша этих двух недель страха и бесконечных поисков просто не существовало!
Диагностика ребенка в больнице так же показала, что он абсолютно здоров, бодр и весел. По крайней мере это точно не какая-то амнезия, вытеснившая ужасное, и не провал в памяти. По всем показателям, даже по следам в его биологических жидкостях, выходило, что для ребенка действительно прошла какая-то пара минут, тогда как тут, в реальности, мы искали его чуть больше двух недель.
Но кто ищет ответы, когда счастье так и распирает? Вот и мы не искали. Только выдохнули с облегчением, что все разрешилось, и зажили себе дальше в надежде, что с нами-то такого никогда не случится.
А спустя еще какое-то время, что-то около пары недель, я стала замечать, что веселая, бойкая Анютка как-то… посерела что ли. При встречах она дергалась, опускала глаза, быстро бормотала слова приветствия и постоянно оглядывалась. Сына, которого до этого буквально не спускала с рук, к себе не подпускала, хотя по идее должно было быть как раз наоборот, после пережитого-то. Да и сам Матвейка…
Знаете, мне обычно нет дела до чужих людей. Я не отношусь к породе сплетников, и не слежу за соседями. Но… Это были те странности, которые просто бросаются в глаза. Я же Матвейку с пеленок знала, буквально помогала Анютке нянчится с ее первенцем, сидела с ним иногда. И все время, что мы с ним были знакомы, это был самый обычный ребенок. Веселый, чуть шебутной, добрый мальчишка. Обниматься любил, животных тискал без остановки, не разбирая на диких и домашних, мог часами играть своими игрушками…
