Страшные сказки. …всегда рядом - страница 3

Вспыхнувшие мутным желтым светом глаза улыбающегося ужаса стали последней каплей, переполнившей чашу душевного равновесия Славика. Он сорвался с места и, не разбирая дороги, помчался прочь, натыкаясь на ограды и надгробья, пляшущие в луче мотающегося из стороны в сторону фонарика. Все это время он слышал где-то позади какой-то ехидный нечеловеческий смех и шелестящий голос:

– Славик боится пауков! Славик боится пауков! Боится, боится, боится!

На заднем дворе школы царили почти полная тишина и спокойствие. Здесь было практически не слышно ни голосов спешащих по домам учеников, ни шума проезжающих по улице автомобилей. Желтеющую жесткую траву пятнали кляксы солнечного света. С деревьев понемногу начинали осыпаться листья. Они отрывались от ветвей по одному – два и медленно планировали вниз, кружась и танцуя в полете. На непонятно зачем поставленной сюда старинной парковой скамье с массивными чугунными загогулинами на боках сидели трое старшеклассников. Девушка и два парня. Сразу бросалась в глаза похожесть их одежды. На всех троих были черные узкие джинсы и черные же футболки с надписями практически нечитаемым шрифтом и черно-белыми портретами каких-то нездорового вида молодых людей. Рюкзаки, сваленные в кучу неподалеку, особым объемом не отличались. Вряд ли в каком-нибудь из них нашлось бы более двух книг и трех общих тетрадей. Любой, кто учился или работал в этой школе, без труда мог бы опознать в скучающей на скамейке троице учеников выпускного класса. Но опознавать здесь их было совершенно некому. Очень редко кто-нибудь заглядывал в этот закуток, образованный забором, задней стеной спортзала и котельной. Именно поэтому это место так полюбилось девушке и двум ее приятелям. Все трое предпочитали находиться здесь, нежели среди без умолку тараторящих одноклассниц и хохочущих, словно молодые жеребцы, одноклассников. Света, Андрей и Максим отличались от них как внешним видом, так и интересами. В отличие от большинства своих сверстников, они не находили ничего интересного в обсуждении одежды, дискотек и новомодных гаджетов. Гораздо чаще они обсуждали фильмы, книги и музыку, которой все трое увлекались. Кроме того – хотя, наверное, это и было тем главным, что объединяло их – у всех троих были проблемы в семье. Проблемы, исправить которые было не в их детских силах. Сами они считали, что их дружба завязалась на почве любви все к той же тяжелой музыке и желании выглядеть так же мрачно, как те, кто ее исполняет. Скорее всего, они даже не догадывались, что все это уже следствия, а причины, как это часто случается, скрыты намного глубже.

Мать Андрея несколько лет назад умерла от рака. Отец, как мог, старался заменить парню обоих родителей сразу, но со временем все отчетливее понимал, что у него, по сути дела, мало что получается. Он видел, как сын с каждым днем все больше отдаляется от него. И хотя они, как и раньше, ездили на рыбалку, вместе делали разную домашнюю работу и смотрели футбол по телевизору, в глазах Андрея уже не было того огонька, какой горел в них до смерти матери. Сын как будто считал отца отчасти виноватым в том, что ее не стало. А может быть и не отчасти и не как будто. Все попытки поговорить откровенно каждый раз заканчивались тем, что Андрей замыкался в себе и вообще переставал разговаривать с отцом.

Родители Светы развелись, и мать привела в дом отчима. Первое время все вроде бы было неплохо, хотя этот лысеющий мужчина с заметным брюшком с первого взгляда не понравился девочке. Не то, чтобы она так уж любила своего родного отца, которого перестала звать отцом с того дня, когда он однажды избил ее и мать, но от отчима Свету порой почти физически тошнило. Тошнило от его манеры разговаривать с ней приторно – ласковым голосом, хотя в его глазах в это время читалась плохо скрываемая неприязнь и чуть ли не ненависть к «прицепу», который пришлось взять вместе с новой женой и квартирой. Тошнило от его привычки потирать руки прежде, чем что-то сказать или сделать. И вообще, он напоминал ей огромного противного слизня, какие в изобилии ползают по гнилушкам и сырым камням, собирая с них плесень и микроскопические грибы. Кроме того, в последнее время у отчима с матерью что-то не ладилось. Что именно – она не знала, да и знать особо не хотела. Гораздо больше ее волновало то, что каждый раз после скандала с отчимом, мать искала любой повод, чтобы сорвать злость на ней, и все чаще в материнских глазах Света видела то же, что и в глазах отчима.