Аттракционы
продолжались не меньше двух часов. Время тянулось просто бесконечно медленно. Я
уже выть была готова от безысходности, и запоздалый страх накатил — вот
если меня сейчас поймают, то всё. Он просто убьет меня за то, что была
свидетельницей. Я бы убила, если бы кто-то, кого не звали, присутствовал на
подобном шоу в качестве тайного зрителя. Но ведь я никому не расскажу! Да я
слов подходящих не знаю, чтобы все это описать! Даже Сережке. Тем более —
Сережке.
Сама
не могла поверить, когда все закончилось. Александр Дмитриевич с одной девушкой
уединился в ванной комнате — я слышала их приглушенные голоса и звуки
воды. Еще одна оставалась в спальне. Но мне уже было плевать. Лишь бы отсюда
ноги унести.
Выскочила
из укрытия, но выдохнула — обнаженная девушка спала на кровати. Надо же,
как ее уработали, вообще силенок не осталось. Но это неудивительно, я ведь все
слышала. Осторожно прокралась мимо и понеслась что есть мочи по лестнице.
Остановилась только через километр после злополучных ворот. Оглянулась, словно
боялась преследования.
Мне
теперь помощь специалистов понадобится, честное слово. Я далеко не девственница
и не монашка, сплю с Сережкой уже давно. Но такое… Обняла себя руками, чтобы
дрожь унять. Меня буквально трясло от перенапряжения. Он их заставлял. Обеих.
Он их бил — уж не знаю чем, но я слышала хлесткие удары и вскрики. Он ни
разу не повысил голоса, но в его тоне звучали четкие, жесткие приказы. И
девушки это выполняли, как будто были его рабынями. Знаю, что некоторым людям
нравятся подобные игры. Но происходящее не было похоже на игру, наслаждение не
может быть связано с теми криками. У меня до сих пор в ушах звенело: «Соси, я
сказал. Кто-то плохо старается?», — и очередной хлесткий удар. И не
звучало никаких стоп-слов, а они вроде бы обязательны в таких мероприятиях.
Нет, это не было изнасилованием, — я слышала и стоны. А потом он запретил
стонать, и стоны стихли. И в конце одна звонко смеялась вместе с ним в душе.
Интересно, ей понравилось, как он ее бил, как сучкой называл, как заставлял
следовать своим приказам или как разрешал милостиво: «Можешь кончить»? В голове
не укладывается.
Я не
слишком ошибалась, называя его маньяком. Вообще не ошибалась. Мой начальник
любит очень жесткий секс. Любопытно, если бы я попалась, то что сделал бы
человек такого типажа? Почему-то понятно, что не уволил бы с улыбкой. У меня
фантазии не хватало, чтобы представить — что конкретно он бы сделал.
Сумасшедший извращенец. Я возблагодарила Веронику Ивановну за то, что она сто
раз повторила главное правило — не встречаться с начальством. Теперь-то
понятно: это она не нас от начальника прятала, а его от нас.
Включила
телефон и тут же увидела пропущенные вызовы. Набрала.
— Ты
куда потерялась? — возмущался Сережка. — Мы же в кино сегодня хотели
выбраться!
— Извини,
на работе задержалась.
— Все
в порядке?
— Да, —
соврала я. — Сегодня уже никуда не пойду, устала.
— Точно
в порядке?
— Да.
Он,
наверное, что-то в моем тоне расслышал, потому что начал уточнять:
— Карин,
тебя уволили?
— Нет,
конечно. Все отлично. Зарплата на карточку уже упала за эту неделю, сердце не
нарадуется.
— А,
ну ладно тогда. Созвонимся. Люблю.
Я не
ответила. Хотя бы потому, что никогда ему так же не отвечала. Интересно, а если
я в понедельник уволюсь, то Сережка поймет, что я что-то скрываю?
