Спустя три недели в том же кафе за тем же столиком, в том же соответствии со сторонами света сидели северный и южный. Над ними стояло солнце, перед ними – горячее пиво.
Северный выглядел значительно свежее и бодрее, чем в прошлый раз. Хотя время от времени, видимо, забывая о самоконтроле, озирался вокруг тоскливо-растерянным взором. Южный прикурил от солнца и, продолжая разглядывать северного, одобрительно произнес:
– Выглядишь совсем даже неплохо. В Альпах, стало быть, побывал?
– А как же! Не корысти ради, а согласно купленным билетам.
– Понятно. Лучший способ убить мечту – это осуществить ее. Что же, рад за тебя. Кстати, помнишь, я тебе об алхимике рассказывал? Я его вчера встретил.
– Помню. Ну и что, он совсем плох?
– Как ни странно, в полном порядке. Я же говорил: творческий подход – большое дело.
– Что, вспомнил рецепт?
– Нет, эликсиромания прошла. Точнее, перешла в обыкновенный алкоголизм. И все, говорит, больше никаких проблем. Воистину, человеком себя почувствовал.
– А как с бессмертием?
– Все, говорит. Никакого бессмертия, чуть не сдох от него. Ну да Бог с ним. Расскажи лучше, как съездил.
– О-о-о! Нет слов, одни фотографии.
– Ну и что, теперь тебе в Израиле не так жарко?
– Если честно, так же. Даже жарче с непривычки. Зато две недели провел как белый человек, даже замерз пару раз на вершине. А через год в Норвегию поеду, за Полярный круг. А еще Аляска есть. И Гренландия.
– Ты Антарктиду забыл.
– А что? От такого, – он смахнул пот со лба, – можно и в Антарктиду. Дорого только. А ты, похоже, тоже не дома сидел?
Южный действительно переменился. Он похудел и осунулся, глаза запали, кожа на изможденном лице выглядела так, как будто он целый год водил караваны по Сахаре или стоял на мостике пиратского брига. На шее виднелись следы фурункулеза, на руках – следы укусов и царапины, локоть забинтован, но лицо выражало удовлетворение.
– Прямо назавтра после тебя укатил.
– Куда, если не секрет?
– В пустыню Арава, ближе к Эйлату.
– В такую жару торчал в Эйлате?
– Не в Эйлате. В Араве. От Эйлата километров пятьдесят.
– А что там есть?
– А ничего там нет. Ни воды, ни зелени. Камни, трава сухая да колючки.
– И что ты там делал?
– Жил.
– Где?
– В палатке.
– Как – в палатке?! Там ведь дикая жара!
– Сорок пять в тени. Тени, правда, нет.
– Ты что, с ума сошел?
– Чуть не сошел, это правда. Жара плюс обезвоживание. После отдыха три дня дома отлеживался, в себя приходил. Зато теперь – полный кайф. Вот ты, я гляжу, смотришь вокруг с тоской, плохо тебе, обратно в Альпы хочется. А мне хорошо, обратно в Араву не хочется. Погода эта вполне меня устраивает. После той. И так я буду наслаждаться целый год, до следующего отпуска. Единственная проблема у меня – в отпуск не захочется. Но тут уж надо себя заставить. Есть ради чего. На будущий год думаю в Мексику поехать. Там есть места, где летом под пятьдесят, а то и жарче.
– Слушай, а что, если... – начал северный, запнулся на мгновение и решительно продолжил: – Я читал, что в Долине Смерти в Калифорнии температура летом доходит до пятидесяти семи. Может, махнем туда вместе? Следующим летом, а?
