Стратегия новой культуры Японо-Руссии эко-гармоничного будущего - страница 10

Но ведь понятийный аппарат философии-формальной логики-науки разъединяет всех нас между собой: человека с природой, народы и людей-профессионалов самой своей структурой. И тогда получает иную трактовку следующая этическая проблема, выше сформулированная Дайсаку Икедой: «Человек, по его (Икеды) мнению, легко подвергается соблазну к аморальным действиям в силу эгоизма, кроющегося в нем, и главной и сложной задачей для него является контроль этого негативного начала».

Это мнение широко распространено. И оно имеет определенный, хотя и ограниченный смысл. Это ограничение видится в том, что эгоизм кроется скорее не в самом человеке, а в той системе предметных средств, которые считаются этически нейтральными, но в структуре которых закодирован негативный, предметно-деятельный умысел, подлежащий ныне всенепременному снятию.А это относительно легко сделать на теоретическом уровне.

Именно эту сверхзадачу мы и ставим перед собой: обнаружить и снять эту систему предметных средств, включаяпрмедметно-научное знание (и филос офию-культурологию-социологию-политологию…) предлагаемыми нами Экософией и Живой логикой Живого знания.

Но для реализации этих замыслов нужно различить в Экософии и Живой логике 4 основных типа, два из которых блестяще развиты в Японии, а остальные 2 – в классической русской культуре.

Детский и Женский творческие потенциалы, или Детский и Женский варианты творческой индивидуальности будущего (Толстого как идеала, Богочеловека, Богоматери). Фундаментальные эмпирические основания для самой постановки данной проблемы созданы Востоком, прежде всего буддизмом, а значит, и синтоистски-буддистской Японией. А реальным идеалом для Икеды был Будда (в его понимании Нитиреном), образ которого часто трактуют как обоеполый (Белая и Зеленая Тара). Но вот эко-осмысление этих реалий возможно скорее всего средствами классической русской культуры, значительное место в которой и занимает Толстой. А значит и наша Экософия его творчества.

Вообще говоря, Женская творческая индивидуальность исторически и логически есть продолжение-развитие изначальной творческой индивидуальности, смысл которой состоял в осознании человеком себя как творения Бога и Божественной Природы: Земли и Неба, а в Японии – Богини Аматерасу. Исторически этот тип творчества, буддизм, действительно вышел из язычества, – из его наиболее рафинированной формы – брахманизма. В Китае, Японии он получил распространение как развитие однотипного с ним даосизма и синтоизма, почти сливаясь с ними, но все-таки не во всем. В чем же развитие? В чем именно буддизм как женский творческий потенциал развивает синто (даосизм и язычество в целом) с его высокой Детскостью?

Естественно, био-основанием этого процесса является само био-различие ребенка и матери, – которое не автоматически, но с определенной долей осмысленности ведет и к различению двух разных, но не противоположных друг другу видов творчества, творческой индивидуальности; становящийся-творимый человек творит себя, и через себя – остальную жизнь, а