Страж. Сказание о предателе - страница 29

Краски выцвели, теперь мир стал серым и обрывался за границей деревни, звуки пропали… Лишь мерно поскрипывая покачивались цепи с телами на вывеске.

Сажа под ногами будто затвердела вокруг ног солдат. Любая попытка пошевелиться закончилась бы провалом.

Но никто и так не пытался вырваться из плена. Все бывшие воины Лиги Клинков так и застыли, не в силах ни пошевелиться, ни даже вдохнуть вязкий, тягучий словно жидкость воздух. Казалось, для Ирвинга и его отряда всё было кончено.

Между тем Эолан готовился к осаде. Спешно строились баррикады, чтоб вошедшие в город войска были вынуждены идти по самому длинному пути. На стены устанавливались чаши с горючим маслом для стрелков, а сами стены укреплялись металлическими пластинами. Эльфийские маги и жрецы приносили щедрые дары и пожертвования богам природы в надежде, что те смогут их защитить.

И все делали свои дела в полной тишине – ни песен, ни стихов, ни разговоров. Давно уже были подняты все мосты, и лишь набатный колокол одиноко, словно с болью и горечью, раз за разом напоминал эльфам об их нелёгкой судьбе.

Тем временем в Цитаделе города шла подготовка иного рода. Глубоко в подземельях дворца в длинном и узком коридоре собрались лучшие воины Эолана. Все они были в полном боевом облачении и все ждали своей очереди.

Из-за закрытых дубовых дверей раздался приглушённый крик с приказом заходить следующему.

В тесную комнатку вошёл широкоплечий воин в кожаном доспехе, укреплённом деревянными планками. Со стороны могло показаться, что такой доспех – нелеп и бесполезен, однако многочисленные зарубки и трещины на старой древесине говорили об обратном. Этот эльф прошёл множество битв, заработал множество шрамов, но оставался бесконечно верен своему королю.

Сам же король в серебристых одеждах сидел в дальнем конце комнаты на резном кресле. Голову правителя венчала серебряная, тончайшей выделки тиара. А за спиной правителя были две массивные двери

– На колени! – голос гулко отражался от каменных стен, делая любое сказанное слово будто величественнее.

Воин, без лишних вопросов, подчинился.

– Обнажи свой меч, солдат! – Продолжил отдавать приказы эльф на кресле.

Воин вновь подчинился, с лёгкостью извлекая длинный, в два локтя, клинок.

– А теперь настало время доказать свою преданность короне! Пронзи свой живот!

Король привстал на своём кресле. Руки с силой сжали подлокотники. Послышался лёгкий треск.

Воин, так ничего и не спросив, занёс клинок для удара и…

– Стой! – Выкрикнул в последний миг эльф перед ним. – Ты доказал свою преданность! Пройди в правую дверь и жди моих указаний!

Воин послушно, и всё так же молчаливо поднялся с колен и прошёл в просторную комнату, украшенную коврами и гобеленами. В конце комнаты стояла статуя богини Аларах – эльфийки в просторных белоснежных одеждах. На одной руке богини стояло кроваво-красное рубиновое сердце, на другой лежала горсть клинков.

Воин всё понял и опустился на колени перед статуей. Перед богиней смерти. И лишь торжествующе ударял набат высоко над ним.

А в коридоре всё в таком же полном молчании продолжали стоять эльфы-воины, когда раздался очередной приказ пройти следующему.

На этот раз перед королём стоял долговязый эльф, по меркам Перворождённых, бывший ещё совсем мальчишкой. Он был без доспеха, в одной белоснежной рубахе, и на его поясе висели короткие ножны с бритвенно-острым ножом. За спиной юноши в специальных креплениях, благодаря которым эльф мог удобно передвигаться, расположился резной белый лук и кожаный колчан, полный стрел.