– Всё равно я найду её! – упрямо мотнул головой Майкл, его подбородок был твёрдо выпячен вперёд, а мучнисто-бледное напряжённое усталое лицо полно решимости.
К нему уже подбежали и повели его, до крайности измученного, к шлюпкам.
– Ничего, мы её найдём! – Большие серые глаза Родиона сочувственно смотрели на Майкла.
Но Майклу было не до него. За время, проведённое внутри арки, он похудел и точно высох. Кожа на лице приняла жухлый серый оттенок, а на щеках она вовсе висела складками, под глазами залегли тёмные тени. Чувства его притупились, и он мог думать только об одном – о том, что Сюзанна пропала, и он не смог её найти.
На подгибающихся ногах Бёркли поплёлся к своей шлюпке докладывать обо всём произошедшем Зигмунду Бруму. По сумрачному непроницаемому виду капитана невозможно было понять, что он думает по этому поводу. Брум, не перебивая, выслушал подробный доклад своего помощника и какое-то время молчал, не проронив ни слова. Майкл вытянувшись стоял перед ним, ожидая решения. Пауза затягивалась.
– Завтра я снова пойду в арку! – в голосе Майкла была отчаянная решимость. Он из последних сил отгонял мертвящую тоску, охватившую его целиком.
– Нет, – наконец отозвался Брум, так и не глядя на Бёркли.
– Но почему? Я доброволец! Я пойду один, больше никто не пострадает, – вскинулся Бёркли.
– Я сказал нет! – сердито рявкнул капитан и вперился в него колючим взглядом.
Майкл тоже не отводил от капитана неистового бешеного взора. Тёмные от ярости глаза Майкла скрестились с ледяным серым взглядом капитана, и казалось, что искры с треском рассыпаются от напряжения, возникшего между ними, хотя их разделяло огромное расстояние.
– Ты не должен оставаться на каждом месте больше одного дня. Приказываю закончить обследование материка в установленные сроки, – сухо распорядился капитан.
– Я не могу бросить её на произвол судьбы, улететь отсюда, – окончательно рассвирепев, заорал Майкл; он был в бешенстве, кожа его побагровела, глаза метали молнии.
– Это приказ, Бёркли, – лаконично произнёс капитан и закончил сеанс связи.
Майкл в неистовстве заметался из угла в угол своей шлюпки, он дрожал от едва сдерживаемой ярости, ноздри у него раздувались, лицо исказила гримаса негодования. Он не знал, как ему быть и что делать.
С тяжёлым сердцем Бёркли покидал одинокую арку на берегу грохочущего океана, теперь уже снабжённую маячком. И снова потянулись монотонные километры обгрызенного ветрами и водой морского побережья. Мелкий моросящий дождь размывал горизонт. Майкл был мрачен и неразговорчив. Он осунулся и посерел, глаза его потухли, он вяло отдавал необходимые указания. Конечно, и другие пилоты переживали за Сюзанну Ким, даже всегда весёлый живчик Уилсон на время стал не таким суетливым и непоседливым.
Вечером, как и предполагалось, на вершине холма, где, отражаясь в лежащем у подножия островерхой скалы озере, виднелись какие-то развалины, они встретились со второй группой. Мутноватое, но безоблачное небо раскинулось над ними. Тусклые небеса омрачала лишь грозовая темень на востоке. Члены обеих команд горячо приветствовали друг друга. Им было что порассказать друг другу. Майкл со Стивом отошли поодаль от остальных пилотов. С верхушки холма к озеру с зеркальной гладью спускалась пологая заросшая каменистая тропа, терявшаяся в развалинах.
Как обычно на этой планете, в их основе были огромные колонны, уходящие в небо. И эти постройки не пощадило жестокое время, они тоже были сильно разрушены. Подсвеченные голубым сверканием восходящей нейтронной звезды, руины казались древним, позабытым людьми заколдованным замком. А само нагромождение циклопических, наваленных друг на друга гранитных глыб, образующих одинокую скалу, представлялось входом в какой-то потусторонний мир. Чёрными густыми тенями лежали на отвесных скалах проёмы каверн, и даже пронзительные лучи Дзикана не могли развеять плотный мрак, скопившийся в их глубине.
