Он брёл в этом лабиринте уже полчаса, но ничего не менялось, туннель плавно поворачивал вправо и тянулся, казалось, бесконечно, однако Бёркли видел лишь туманную поволоку и странные миражи на перекрёстках. Он шёл и шёл по бесконечному основному проходу. Страха не было в душе Майкла, но тоскливая неуверенность постепенно росла. Помимо небольших узких ходов в гроте явно были и другие потайные проходы; приборы показывали временами скрытые пустоты, но для того, чтобы попасть внутрь, нужна была соответствующая аппаратура.
Несмотря ни на что Майкл решил не сдаваться, он упрямо брёл вперёд, пробираясь сквозь ухищрения каменных головоломок. В полумраке пещеры все стены выглядели одинаковыми, а непроглядный сумрак скрывал всё дальше нескольких шагов. Иногда темнота вокруг становилась гуще, шевелилась, словно пульсируя, и тогда Майкл почти ощупью пробирался вперёд. В таких местах не помогал даже сверхмощный фонарик. Воздух вокруг был густой и неподвижный – он представлялся осязаемо плотным; даже находясь в скафандре, Майкл ощущал, что ему нечем дышать. Ещё через час Бёркли окончательно убедился, что он идёт по кругу, и без специальной подготовки и приборов найти Сюзанну ему не удастся. Навигационная аппаратура подтверждала, что он практически не продвигается вперёд.
Чем дольше шёл старший помощник капитана, тем гуще становилась мгла вокруг, и чаще возникали в стенах пещеры по сторонам узкие низкие проходы, с плещущейся внутри густой и вязкой дымкой, и тем сильнее мрачные мысли угнетали его. Он снова и снова пытался войти в некоторые из ответвлений, но по-прежнему сильное защитное поле легко, словно пушинку, отбрасывало его назад. Всё так же внутри, в сизой колышущейся пелене ему мерещились то огни, то высокие остовы полуразвалившихся зданий, а один – самый широкий из встретившихся ходов – буквально ослепил его ярким, испепеляюще-пронзительным белоснежным сиянием, на которое нельзя было смотреть без рези в глазах.
Пробродив в загадочном лабиринте почти шесть часов, Майкл в конце концов вынужден был развернуться и включить наведение на инфракрасный излучатель, закреплённый им на входе. Если бы не этот маленький маячок, установленный им на стену рядом с местом, где он вошёл внутрь, можно было бы несколько раз пройти мимо и ни за что не догадаться, что там выход. Медленно, запинаясь и с трудом удерживая равновесие на обомшелых камнях, Майкл тяжело побрёл к товарищам, с нетерпением ожидавшим его снаружи. Он не смог найти девушку и теперь остался один на один с непреходящей пронзительной болью.
Почти ощупью он вышел из арки; навстречу ему тут же радостно бросились друзья, но, увидев, что он возвращается один, несколько уменьшили восторг. Сюзанну в команде все очень любили, и пилотам было очень тяжело смириться с её потерей.
Несколько ошарашенный, Майкл стоял, чуть пошатываясь, бледный и угрюмый среди мира, залитого красным светом заходящего Зейта, жадно и часто дышал, большими глотками вбирая в лёгкие воздух и думал о том, как ослепительно ярко пламенеет в небе эта, казавшаяся ему раньше весьма тусклой, громадина. После сумеречной туманной галереи поверхность планеты представлялась весьма привлекательной. Он словно заглянул за завесу, отделяющую от человека какой-то другой мир, и тот мрачный, серый, зачарованный мир отнюдь не понравился ему. Старший помощник капитана ещё раз вздохнул полной грудью, будто наконец-то вынырнув из глубокого водоворота на поверхность.
