– Я, товарищ капитан, за показухой не гонюсь. Я на любом месте готов Родину защищать. Где придется.
– О, как. Да ты – серьезный парень, – заметил Алексей.
Лиза благосклонно улыбнулась Семену.
– Как машина? Не подводит? Тут вроде и ломаться-то нечему, – не без издевки спросил Мамин.
– Ломаться может и нечему. Но обслужить и отремонтировать всегда есть что! – авторитетно заявил Семен. – Скажем, масло в двигателе. По инструкции надо менять каждые семьсот километров. Некоторые агрегатные узлы – смазывать через каждые триста! А баббитовые вкладыши, клапаны, нагар с поршней?! Я в гараже только под ней и загораю.
Мамина удивило, как оживилась при словах о клапанах, вкладышах Лиза. Почему? Не могли же, в самом деле, интересовать девушку двадцати лет такие вещи.
Брест того времени представлял собой замес из советско-польско-еврейских особенностей. Город мало походил на приграничный район за два дня до войны. По крайней мере, как себе это представлял Мамин. В отличие от вокзала, на улицах в военной форме было немного. Мамин ожидал, что увидит перемещение воинских колонн, блокпосты, но ничего этого не было. Суета вокзала (в чем не было ничего необычного) сменилась на улицах «викторианской» размеренностью. Работали лавки, магазины. Горожане, казалось, занимались привычными делами. По дорогам нередко двигались гужевые повозки. В общем, никакой истерии по поводу приближающейся войны. И это в то время, когда в нескольких километрах стояли танковые группы Гепнера и Гудериана. В голове это не укладывалось.
– А вы, Лиза, из здешних? – поинтересовался Мамин, отвлекаясь от мыслей.
Лиза с удовольствием рассказала, что она учится в Минске на медицинском факультете Беларусского государственного университета, комсомолка, секретарь комсомольского кружка. Целый ректор БГУ Парфен Петрович Савицкий просил ее обождать с поездкой домой, потому что завтра двадцать первого июня начнется научная сессия, посвященная 20-ию основания БГУ. Будет открыта большая выставка достижений, где она вместе с активистами своего факультета подготовила ряд работ. Но остаться она не могла, потому что получила письмо от отца, который просил приехать, не позднее двадцать первого числа. На это число билетов не оказалось, получилось взять на двадцатое. Поэтому она решила сегодня остаться в Бресте у своей подруги.
– Товарищ Мамин, – официально обратилась она, – Передайте подарочек, там фамилия, имя, отчество указано. А я вот, через две улицы уже могу выйти. ПОЖААЛУУЙСТААА!
На свертке из картонной бумаги, перевязанном крест-накрест бечевкой, который она держала в руках, действительно вся необходимая информация содержалась. Мамин начал было отказывать, но в разговор вмешался Семен.
– Давай, я отдам. Знаю, где найти, – Стебунцов взял сверток и положил между собой и Лизой.
Мамин спросил у Лизы о занятиях, кроме учебы. И с интересом узнал, что Лиза под стать Семену, стреляла из боевого оружия, сдавала нормы ГТО, состояла в команде волейболисток университета. Она в двух словах рассказала про свою подругу Олю, какого-то партийного работника Брестского облисполкома, про ее брата-боксера, чемпиона города.
– Они тут все спортсмены, причем стреляют, прыгают с парашютом, – подумал Мамин.
Говорила Лиза торопливым языком. Изъяснялась с легким южным белорусским акцентом, что придавало говору пикантность. Во время рассказа тараторила, не успевая набирать воздуха в легкие, старалась больше информации вложить в каждое предложение.
