И все же благодаря маленькой Кити через десять минут он уже находился у входа на виллу миссис Виан. Без помощи девочки он не обратил бы никакого внимания на почтовый ящик, где красовалась надпись: «Бухта Радости». Все получилось очень удачно.
Ворот не было, и Стивен направился в туннель из кустарника и густых деревьев, которые, очевидно, скрывали виллу от непрошеных гостей.
Несмотря на твердую решимость выполнить задание шефа, Стивен чувствовал себя неуверенно. А что, если его встретит муж Одри? И ему придется преодолевать его сопротивление, чтобы побеседовать с ней?
У всего этого предприятия был какой-то нехороший, скандальный подтекст. Но ведь он чувствовал это еще в Лондоне. И если бы он не согласился, Бернард Трейси наверняка нашел бы другого исполнителя. А того вряд ли мучили бы угрызения совести. Он же, пожалуй, сможет смягчить неприятную ситуацию, если она возникнет.
Деревья сменились кустарниками, за которыми внезапно открылось длинное здание. Теперь можно понять, почему виллу не было видно раньше. Площадка перед ней спускалась к морю, а с дороги видна только крыша.
Какое чудесное место выбрано для постройки! – подумал Стивен. Прекрасное убежище. Теперь понятно, почему никто не мог найти Одри. И он тоже не смог бы найти, если бы не полученные от Кити сведения.
Какая-то тень промелькнула, когда Стивен ставил машину под пальмами. Но это был всего лишь толстый черный кот, прятавшийся в кустах. Значит, здесь нет собаки, подумал он, ощущая, однако, что за ним наблюдают.
Стивен заглушил мотор и огляделся вокруг. Возможно, Одри поняла, что его вчерашнее заявление о приезде сюда на отдых было сплошным блефом, и ожидала его визита. А он, пораженный ее видом, даже не попытался сказать что-нибудь вразумительное.
Подстриженные кустарники, лужайки и цветники говорили о том, что здесь пытались усмирить буйную тропическую растительность. От деревьев исходил приятный аромат цитрусовых.
Неширокая дорожка огибала дом. Стивен постоял в нерешительности, надеясь, что кто-нибудь встретит его, но никто не появлялся. Ему было неловко, он чувствовал, что вторгается в чужие владения. Но так не могло продолжаться бесконечно, и, собравшись с духом, Стивен решительно направился по дорожке.
За виллой мощеную площадку занимали терракотовые горшки с красной геранью. Цветы были везде, даже в подвешенных корзинках. А розовые и белые цветы бугенвиллеи обвивали столбы веранды.
За двориком, окруженным садом, слышались приглушенные звуки прибоя, волны которого набегали на почти белоснежный песок пляжа. Голубовато-зеленые волны лагуны вдали разбивались об острые скалы, высоко вздымали пену и брызги.
– Эй, это не вы ли говорили вчера на пристани с моей мамой?
Внезапно раздавшийся откуда-то детский голос заставил Стивена резко обернуться. На какое-то мгновение он забыл, для чего сюда приехал. Красота окружающей природы притупила бдительность. Но теперь он увидел мальчика, опершегося о перила веранды. Лицо его скрывала тень, однако по чертам можно было безошибочно сказать, кто его мать. Очевидно, мальчик сидел на террасе и вьющиеся растения скрывали его. Возможно, там находилась и Одри. Но тогда она сама окликнула бы его.
Прикрыв ладонью глаза, Стивен направился к террасе.
– Совершенно верно, – ответил он на вопрос мальчика, – мы с твоей мамой старые друзья, и я подумал, что нужно навестить ее, раз я приехал в эти места. – Он неестественно улыбнулся: – Мне так понравился чудесный вид на море.
