Их смех на Василия не подействовал, и он со своего пути не свернул.
– Распереживался Вася, – сочувственно заметил Черпак, сидевший с какой-то суковатой палкой за столом. – Ничего, ничего, пусть идёт. Его там Катюха успокоит перед трудовыми буднями, и будет у нас, мужики, отличный бригадир, – и тут же поинтересовался у Зиновия: – А как кормить на трассе будут? Или с собой обеды брать пацанам?
– А ты, Саня, – зло посмотрел на него Зиновий, – здорово губу не раскатывай, что тут отсидишься, – и он кивнул в сторону барака, – да об обедах только думать будешь. Пару деньков полечишь свои пяточки. Я сам буду контролировать их состояние, а потом уже со своим дружбаном Лёнькой будешь соревнование устраивать, кто больше накопает.
Над этой шуткой парни весело расхохотались, хлопая и Лёньку, и Черпака по плечам.
Видя, что настроение бойцов приподнялось, Зиновий тут же разъяснил:
– А обеды будут привозить на место работы в термосах, так что голодными вас там никто не оставит, – и скомандовал отработанным голосом: – Всем в машину! Время идёт! – и, видя, что никто уезжать не собирается, шутливо подбодрил парней: – ЛЭП ждёт вас, господа заседатели! Она по вам соскучилась!
Парни со смехом дружно начали забраться в кузов грузовика, который тут же тронулся, везя бойцов на новые трудовые подвиги.
Грузовик выехал на трассу, идущую к Дамбукам, и не спеша двигался по ней. По левой стороне попадались какие-то ямки, рядом с которыми лежали столбы.
Зиновий, стараясь перекричать шум работающего мотора грузовика, указывал на эти ямки:
– Это в прошлом году так накопали ямы. Они кое-где завалились уже. Так что второй бригаде придётся их расчищать перед установкой столбов, а вы будете копать новые ямы.
Лёнька вполуха слушал, что говорит Зиновий. Его больше интересовала тайга, разрезанная дорогой, по обе стороны которой возвышались высокие пихты и лиственницы, кое-где разбавленные березняком.
В кузове едущего грузовика было хоть и прохладно, но комфортно. Тёплый утренний ветер овевал лицо, хотя стояла безветренная погода. На бездонном синем небе не было ни единого облачка, что предвещало жаркий день. Придорожную траву и листочки на деревьях не шевелил ни единый порыв даже слабого ветерка.
«Да, – разглядывая их, подумал Лёнька, – придётся сегодня попотеть».
Ему вспомнилась работа в тайге, когда они рубили профили на прииске Комсомольском. При такой погоде да при такой работе, когда некогда отмахнуться от мошки́, удовольствия работать особого не было.
«Если накинуть капюшон, то мошкá шею не сожрёт, – невольно подумалось ему, – а с лица я её сгоню».
Вскоре грузовик остановился, и ребята спрыгнули на край дороги.
– Вот отсюда и начнём копать. Здесь заканчивается последняя прошлогодняя яма, а там, – Зиновий указал рукой в сторону Дамбуков, – через тридцать метров будет наш первый столб.
Он сошёл с трассы, срубил небольшую осинку и, воткнув её в землю, обратился к примолкшим парням:
– Ну что? Начали работу? – и, взяв рулетку, принялся её разматывать.
Когда были отмерены первые тридцать метров, там был оставлен первый «копатель».
– Смотри, если самородок найдёшь, то не забудь поделиться, – пошутил кто-то из парней, и они, рассмеявшись этой шутке, пошли к месту следующего столба.
Третью яму застолбил Лёнька.
Ребята двинулись дальше, а он, посмотрев им вслед, нанёс первый удар кайлом в место будущей ямы.
