Структура и динамика психического (сборник) - страница 11

42 Теория развития не может функционировать без финалистской точки зрения. Даже Дарвин, как отмечает Вундт, прибегал в своей работе к помощи финалистских понятий, таких, например, как адаптация. Очевидный факт дифференциации и развития никогда не сможет получить исчерпывающего объяснения при помощи каузальности; он требует для своего объяснения также и финалистской точки зрения, которую человек выработал в ходе своей психической эволюции точно так же, как он выработал каузальную.

43 Согласно понятию финальности, причины понимаются как средство к достижению цели. Простейший пример – процесс регрессии. Рассматриваемая каузально, регрессия определяется, скажем, как, «фиксация на матери». Но при финалистском подходе дело обстоит иначе: либидо регрессирует к материнскому имаго, для того чтобы обрести там памятные ассоциации, посредством которых может осуществляться дальнейшее развитие, например, из сексуальной системы – в интеллектуальную или духовную.

44 Первое объяснение исчерпывается подчеркиванием важности причины и совершенно игнорирует финальную значимость регрессивного процесса. Под таким углом все здание цивилизации становится простым восполнением табуированного инцеста. Второе объяснение, напротив, позволяет нам предвидеть последствия регрессии и в то же самое время помогает понять значимость образов памяти, работа которых возобновляется благодаря способному к регрессии либидо. Каузалисту последняя интерпретация, естественно, кажется невероятно гипотетической, тогда как для финалиста «фиксация на матери» – это не более чем произвольное допущение. Такое допущение, возражает он, совершенно не обращает внимания на цель, которая единственно может нести ответственность за реактивацию материнского имаго. Адлер, например, выступает с многочисленными возражениями подобного рода против теории Фрейда. В своих Символах трансформации я пытался отдать должное обоим взглядам и столкнулся, к моему глубокому огорчению, с обвинением с обеих сторон в том, что я занимаю обскурантистскую и двусмысленную позицию. В этом случае я разделяю участь нейтральной стороны в военное время, даже самые честные намерения которой нередко отрицаются.

45 То, что для каузального взгляда является фактом, для финалистского служит символом, и наоборот. Все, что является реальным и существенным для одной точки зрения, нереально и несущественно для другой. Поэтому мы вынуждены прибегнуть к помощи антиномического постулата и, кроме того, непременно должны рассматривать мир как психический феномен. Конечно, науке необходимо знать, каковы вещи «сами по себе», но даже наука не может не принимать в расчет психологических условий познания, а уж психология должна быть особенно чуткой к этим условиям. Поскольку психическое всегда может быть рассмотрено с финалистской точки зрения, то психологически недопустимо занимать сугубо каузальную позицию в отношении психических феноменов, не говоря уже о всем хорошо знакомой монотонности их односторонних интерпретаций.

46 Символическая интерпретация причин при помощи энергетического подхода необходима для дифференциации психического, ибо, если факты не получают символической интерпретации, причины остаются неизменными субстанциями, продолжающими действовать постоянно, как мы это видим в старой фрейдовской теории травмы. Зацикливание на причине делает развитие невозможным. Для психического reductio ad causam противоположно развитию; оно привязывает либидо к элементарным фактам. С точки зрения рационализма, это максимум того, чего можно желать, однако, с точки зрения психического разъяснения, это безжизненная и неутешительная скука – хотя никогда не следует забывать, что для многих людей абсолютно необходимо держать свое либидо поближе к основным установкам, координирующим их жизнь. Однако, даже если данное требование исполняется, психическое не может вечно оставаться на одном и том же уровне и должно продолжать развиваться, причины же для достижения цели трансформируются в средства, в символические выражения на пути такого развития. Исключительное значение причины, то есть ее энергетическая ценность, тем самым исчезает и возникает снова в символе, сила притяжения которого репрезентирует равноценное количество либидо. Энергетическая ценность никогда не уничтожается постановкой произвольной и рациональной цели: последняя всегда является временной заменой.