– В общих чертах. Мне сказали, что те, кто практикует эту запрещенную магию, меняются. Что в результате ритуалов накапливается огромное количество энергии, и может произойти прорыв… м-мм… сущностей из потусторонней реальности.
– Леди, скажите, какие у вас уже достижения в изучении магии и собственных расовых способностей? – утомленно потерев виски, словно у него болит голова, спросил архимаг.
Уже немолодому человеку явно не хватало выносливости, коей обладали его коллеги-старейшины других рас.
– У меня достижений еще нет, к сожалению, – покачала я головой. – Есть текущее положение дел, и оно не слишком радужное. Я пытаюсь самостоятельно изучить то, что одаренные дети проходят еще в ранние годы. Лорд Шедл мне помогает разобраться с азами. Помогал. Сейчас вынужденный перерыв.
– А ваши родовые способности к волшебству? – небрежно обронил эльф.
– Вам ли не знать, лорд Римихаль, что мне негде найти учителя из сидхе, – постаралась я ответить так, чтобы не солгать ни словом. Обманывать нельзя, сразу заметят.
– Но ведь что-то вы умеете?
Я тяжело вздохнула и развела руками:
– Вы своими собственными глазами видели, что происходит, когда мои способности выходят из-под контроля.
И снова ни слова лжи.
Мужчины переглянулись. Архимаг Лагрен пожевал губу, собираясь с мыслями.
– Но от возможности сыграть перед публикой, давая благотворительный концерт, вы не отказываетесь.
– А это всё еще необходимо? – удивилась я. – Лорд Шедл сказал, что будут объявлять мобилизацию. Не знаю только, в каком виде. Концерт сейчас – это немного неожиданно.
– Нет-нет. Концерт сейчас действительно будет не к месту. Я имел в виду, что вы достаточно уверены в своих способностях, которые… Как бы это сказать? Что вы делаете, когда играете на музыкальных инструментах?
– Исполняю музыку, лорд. Просто исполняю музыку, вкладывая в нее душу и эмоции.
– А что, если… – Мужчины снова переглянулись, и Лагрен продолжил: – Что, если вы сыграете у щита, закрывающего Дагру? Чтобы он пал?
– Вы слишком высокого мнения о моих способностях, лорды, – помедлив, покачала я головой. – Вы видели, во что превратились жрицы богини смерти. Но это была случайность. Сыграли роль моя паника и абсолютное неумение пользоваться своим даром. Кроме того, вы должны бы знать – сидхе не принимают участия в военных действиях. Пусть я не застала никого из своего народа, но этот факт знает каждый житель нашего мира. Сидхе – вне войн.
– Полноте, леди, – хитро блеснул глазами оборотень. – Разве же мы посмеем отправлять на войну прелестную юную особу? Смерть и кровь не для ваших прекрасных глаз. Но разве так трудно взять вашу гитару… Или даже рояль, если пожелаете. И всего-то исполнить какую-нибудь музыкальную композицию вблизи границы с Дагрой. Вам ведь все равно, где давать концерт, не так ли?
Я невесело усмехнулась, покачав головой. Несколько секунд смотрела в окно, пытаясь сформулировать свой отказ вежливо, но твердо.
– Лорды, я за многое признательна вам и Тьяринде. Вы и ваша страна приняли меня. Я рада, что живу здесь. Но я не готова была бы открыть путь на свою родину для солдат, даже если бы могла. Не потому, что одобряю сестер Неумолимой. Вовсе нет. Я ненавижу их всем сердцем, но отчетливо понимаю, что первой прольется не их кровь, а простых жителей Дагры. Именно они падут первыми. Как от рук жриц, которые будут карать всех, кто не захочет повиноваться и защищать их, так и от рук наступающих. Мирные жители тоже пострадают. Это одна причина. А вторая: я – сидхе, как вы знаете. Пусть мне стало известно об этом недавно. Пусть я не застала никого из своего народа, кто обучил бы меня хоть чему-то. И не училась в академиях и школах Силиарии, а мои предки не рассказывали мне сказок и легенд моего народа. Но, повторю, я, как и все жители нашего мира, знаю – сидхе никогда, ни при каких обстоятельствах не принимали участия в войнах. Думаю, вы, – взглянула я на драконов, – будучи столь древними и мудрыми, знаете причины этого. И я не хочу и не могу становиться оружием в ваших руках. Я не стану участвовать в войне. Ни в этой, ни в других, если таковые вдруг случатся на протяжении моей жизни.
