– Явилась, – констатировала Гарри, занимавшая вместе со мной наблюдательный пост у окна.
У соседки жена ректора вызывала сдержанную неприязнь. Без какой бы то ни было причины.
Действительно явилась. Не кого-то вместо себя прислала – сама приехала, лично. Такая важная птица просто так бы не прибыла, интерес Дафны Бхатия вызвало бы только дело глобальное. Ну, или же дело, важное для ее семьи. А семейка велика: в девичестве начальник столичной полиции носила фамилию Фелтон, так что женщина оберегала всех Фелтонов, а заодно и Лестеров, которые с Фелтонами состояли в родстве.
Кай заворочался на постели и что-то простонал сквозь зубы.
– С чего ты с ним такая милая? – бросила Гарриет, посмотрев на спящего однокурсника. – Вы же как кошка с собакой.
– Ну не выставлять же его было в таком состоянии? У поганца шок, куда он пойдет? Пусть лучше очухается немного.
Гарри поглядела на Тайлера с сентиментальной нежностью. Ну да, красавчик все-таки, этого не отнять, а во сне так еще и милым выглядит. Не парень – картинка.
– Пусть очухается… – не стала спорить подруга. – Но, знаешь, на твоем месте я бы все-таки выкинула гаденыша в окно, пока есть такая возможность.
План был хорош… Но не проделывать же все это буквально на глазах полиции?
Примерно через час, в дверь постучали, и я уже представляла, какая делегация явилась по наши души. Навестить простых студентов явилась лично Дафна Бхатия, которую сопровождал Уильям Лестер.
Вблизи ректорская супруга поражала еще больше – и совершенством черт, и стальной прямотой взгляда, и горделивым разворотом плеч, за которыми словно бы виднелась вся череда донельзя благородных предков.
Поздоровавшись, женщина огляделась и увидела спящего Тайлера. Сразу стало понятно, кто именно интересовал полицию. Непонятно было только, как миссис Бхатия поняла, где искать свидетеля.
– Он? – осведомилась она у Лестера.
Преподаватель молча кивнул.
– Что ж, подождем, когда бедняга проснется, – обронила Дафна Бхатия и, кивнув на стул, спросила: – Позволите?
Я с неуклюжей поспешностью предложила леди сесть, чувствуя себя по-настоящему не в своей тарелке. С другой стороны, я ведь не предполагала, что миссис Бхатия соблаговолит задержаться. Гарри вообще сперва прижалась к подоконнику, а после вовсе на него уселась, и возникло ощущение, что подруга хочет спрятаться за шторами от пристального взгляда голубых глаз.
– Не смущайтесь, девушки, не смущайтесь, – мимоходом обронила полицейская, но успокоить нас не сумела. Мало того, что находиться в обществе служителя закона всегда как-то неуютно, так еще и аура аристократки в черт его знает каком поколении пригибала к земле.
– Выпил молодой человек много? – спросила жена ректора, поведя носом. Стало быть, коньяк она учуяла.
– Не так чтобы… – пробормотала я, чувствуя себя еще более неловко, чем до того.
Официально алкоголь в университете находился под запретом, а попустительство своим слабостям порицалось. Тому способствовал беспорочный аскет Киран Бхатия, чей образ жизни осенял белыми крылами все учебное заведение… Но студентов всегда тянет в загул, и наличие определенной заначки никого не могло удивить.
– Тогда придет в себя быстро, – подвела итог женщина, и не подумав читать нотации. Лицо ее могло соперничать безмятежностью с лицом ее родственника, Лестера-младший, который безмолвно взирал на происходящее, застыв у двери подобно изваянию. – Что успел разболтать?
