Интересно, что их связывает с Романенко? Бывшая работа? А может, они друзья? Или, или… Нужно будет невзначай узнать.
Звенит звонок, Дашка относит наши самостоятельные к нему на стол. Собирая сумку, ловлю на себе взгляд Романенко, задержавшись на мне, чувствую, как по коже бегут мурашки. Нужно срочно уходить. Я не хочу быть с ним больше наедине. Это ничем хорошим не заканчивается.
10. 10 Глава
Алина 10 Глава
Пара на удивление проходит быстро. Схватив сумку, смотрю на часы, уже 13:00, значит, Максим уже ждет. Покинув аудиторию, иду по второму этажу, думая о том, как себя вести с Максимом. По сути, я ничего о нем не знаю, кроме его имени. Обычно все те, с кем я знакомилась, уже имели хоть какую-то характеристику от знакомых или соцсетей. А этот Максим, кто он?
- Калинина, — слышится строгий голос моего любимого декана.
Закатив глаза, цокаю и поворачиваюсь к нему.
- Что?
-В кабинет, быстро! — командует он и указывает мне рукой.
Да что уже не так? Что я могла сделать за два часа такого, чтобы вызывать меня в свой кабинет? Самостоятельную я написала хорошо, без сомнений. Зажав кулачки, направляюсь следом за ним. Пропустив меня в кабинет, он захлопывает дверь и садится на свое навороченное кресло, показывая, кто здесь главный. Встаю напротив него и, складывая руки на груди, жду. С минуту он молчит, держит в руке листок, смотрит то на меня, то на него. И так несколько раз.
- Присядь, — кивает он на стул.
Присаживаясь, кладу рядом сумку и смотрю на него. Если он хочет меня отчислить, то он не сможет. Мой отец ему потом такое устроит, что даже мне страшно представить.
- Твоя самостоятельная написана плохо. Ты остаешься на пересдачу.
Фух, я уже накрутила себе, вздыхаю с облегчением.
Стоп, не может быть!
- Как? Этого не может быть! — возмущаюсь, глядя на него.
- Может, может! – ухмыляется он.
Моя самостоятельная написана на твердую четверку. Сто процентов! Даже к гадалке ходить не нужно.
Ладно, мы пойдем другим путем.
- Хорошо, тогда я буду пересдавать вместе с остальными. Когда пересдача? – интересуюсь, не подавая виду.
- Сейчас.
- Как сейчас? Я что, одна плохо написала?
- Да.
Да гонит он. Это не правда. Я не могла с тридцати человек одна плохо написать. Что за чушь? Он точно что-то задумал. По его хитрой физиономии вижу!
- Можно выйти на пару минут?
- Зачем?
-В туалет хочу. Так что можно?
Встав с кресла, он идет к окну, отодвигая жалюзи, смотрит во двор.
- Ты к нему собралась?
Теперь все понятно. А я и вправду поверила, что плохо написала. Знала же, он блефует.
- Какая вам разница, Вадим Александрович? Вам что, трудно выпустить меня на пять минут? – стою на своем.
Если не на пять, то хоть на три.
- Калинина, учеба для тебя должна быть на первом месте, а ты за парнями бегаешь, — бесится он, расхаживая по кабинету.
-А вы что, ревнуете?
-С чего мне ревновать? Ты мне никто! – отрезает он.
Пластинка не меняется. Мы как будто на повторе стоим, достало…
- Так значит, отпускаете?
- Сначала ты перепишешь самостоятельную, а потом иди на все четыре стороны, — трет устало переносицу.
- Тогда я схожу под себя... если вы не возражаете.
- Как ты со мной разговариваешь? – засунув руки в карманы, он становится напротив меня и впивается своим взглядом мне в лицо. Мне требуется много сил, чтобы смотреть так же в ответ, как и он. Я не собираюсь сдаваться.
- Так же, как и ты со мной.
Я знаю, что мое «ты» может вылезти мне боком, но мне уже все равно. Он сам переходит границы нашего общения. Бросив на меня косой взгляд, он хмурит брови и протягивает мне листок.
