– Давай вспоминать с самого начала. – Подумала и спросила. – Что ты помнишь о себе из далёкого прошлого?
– Я маленькая. Мне всего двенадцать. – Девушка продолжала хмуриться, выискивая нужные воспоминания. – Мой отец – великий охотник племени, а мать – чужеземка. Она третья жена отца. У отца много детей. Самая старшая, – тут девушка запнулась, подыскивая нужное слово. – Я не помню её имени. Но помню, что оно означает ночной цветок.
– Уже неплохо. Молодец. Что ты ещё помнишь про неё?
– Она хорошая. – Слабая тень улыбки промелькнула на лице девушки. – Несмотря на то, что я двенадцатая девочка в семье, она всегда относилась ко мне с любовью. Цветочек, вообще была очень нежной и ласковой. Я её любила.
– Что было потом?
– Вождь хотел её для своего сына. Цветочек была не против. Она любила сына вождя. Но и шаман хотел её в жёны. У него умерла четвёртая жена, а детей так и не было. Шаман пришёл к отцу. Тот отказал шаману, так как уже сговорился с вождём. Шаман был недоволен. Он затаил злобу.
Девушка опять нахмурилась и замолчала. В этот раз Гера не стала её торопить.
– Была долгая зима. – Голос подопечной окреп, но был всё ещё тих. – Давно уже должна была наступить весна, но морозы никак не кончались. Тогда-то шаман и объявил, что Боги требуют жертву. Вождь был недоволен. Но что он мог сделать? Как так получилось, я не знаю. Шаман провёл ритуал и указал на Цветочек. Якобы она нужна Богам. Если её не сжечь, то лето никогда не настанет. Отец был в бешенстве, а мы все в шоке. Сын вождя хотел убить шамана. Но кто ж ему позволит? Сестру забрали и отвели в хижину у реки, чтобы подготовить к обряду.
Я не могла позволить этому случиться. Мне удалось уговорить вождя и шамана, что никто лучше меня не будет ухаживать за сестрой в эти дни. Так мне позволили поселиться с ней. Накануне вечером мне удалось приготовить сильное снотворное. Моя мама была травницей. Я опоила сестру и спрятала её в тёмном углу под грудой шкур. Потом надела её одежду и спрятала лицо под тростниковым покрывалом.
Утром меня вывели к реке и привязали к столбу. Шаман довольный прыгал вокруг. Он громко призывал Богов, а когда никто не слышал, говорил мне гадости. Он думал, что у столба Цветочек. Но мне было всё равно на его увещевания. Я так и не произнесла ни слова, сколько бы он не бился.
Голос девушки набирал обороты. Его звучание приобрело оттенки, глубину и звучность. Бледное лицо оживила мимика.
– А потом они разожгли огонь. Я думала, что гореть – это больно. Но огонь не причинил мне боли. Он осторожно меня лизнул и отступил. Я удивилась. А потом тёплый порыв ветра откинул покрывало. Люди, что собрались на берегу, дружно ахнули. И я опять немного растерялась. Я им улыбнулась и запела. Я пела гимн весне, как мы это делали часто с девочками, когда она приходила в наши края.
Я пела и удивлялась, почему люди в таком ужасе. Они, что не понимают, что я всё сделала правильно? Что я пытаюсь спасти их и Цветочек? Я видела, как женщины опустились на колени и стали петь со мной. Видела, как мужчины стали суровыми. А я пела. Всё громче и громче!
Вместе с этим огонь сталь более настойчив. Он охватил моё платье и лизнул волосы. Так ласково, что я опять улыбнулась. В это время из хижины выскочила моя сестра. Она бросилась через толпу к костру. А я испугалась. Огонь, как будто это почувствовал и больно лизнул руку. Но потом я увидела, что сестру перехватили и снова улыбнулась.
