В 1783 году внутренние распри в Крыму дали России повод для вмешательства, в результате чего она присоединила и Крымское ханство, и зависимую от него правобережную Кубань (Константинопольская конвенция 1783 г.) Сфера влияния Турции на Северном Кавказе резко сузилась. Тогда Порта сосредоточила свое внимание на черкесах левобережной Кубани, с которыми у нее были давние торговые (в основном работорговля), политические и отчасти духовно-культурные связи, осуществлявшиеся через турецкие крепости на черноморском побережье. Турецкое влияние в Черкесии в той или иной форме проявлялось еще долго. Но постепенно оно вытеснялось влиянием русских, которое усиливалось и в других районах Северного Кавказа.
Во время второй русско-турецкой войны 1787—1791 года Турции и ее ставленникам, из которых особо видной фигурой был Шейх Мансур, не удалось организовать массовый подъем северокавказских горцев против России, чтобы превратить регион в театр боевых крупномасштабных действий. 30 сентября 1790 года русские разгромили османов на реке Тотамыш (около современного Черкесска), а 22 июня 1791 генерал И. В. Гудович взял штурмом Анапу. Несмотря на эти победы, Ясский мир 1791 года лишь подтвердил условия Кючук-Кайнарджийского договора и Константинопольской конвенции 1783 года, не принеся никаких территориальных изменений на Северном Кавказе. Россия согласилась вернуть Анапу и по-прежнему считала закубанские народы зависимыми от Турции. Однако Турции пришлось признать присоединение к России Крыма, территории между Бугом и Днестром31.
Несмотря на это, после Ясского мира 1791 г., османские власти снова заметно активизировали свою кавказскую политику. Избегая открытого столкновения с Россией, Турция стремилась возродить былое влияние посредством усиления торгово-хозяйственных, военно-политических и религиозных связей населения Северо-Западного Кавказа с глубинными районами империи, которые осуществлялись через вновь отстроенные крепости Суджук-Кале и Анапа32.
Проводилась политика и объединения горцев Западного Кавказа под эгидой Османской империи. Но она, однако, не предусматривала политической консолидации народов, в ее основе лежало стремление подчинить централизованному контролю турецкой администрации военно-экономический потенциал региона, с целью дальнейшего использования кавказских народов в вооруженной борьбе против России.
В начале XIX века Россия находилась в состоянии поиска путей и методов установления контроля над обстановкой на Кавказе, что осложнялось наличием фактора соперничества с Турцией, Ираном и стоявшими за ними европейскими державами. Российская империя в рассматриваемый промежуток времени была преимущественно занята европейской политикой. Между тем, внутренние социально-экономические процессы в крае, а также сложная международная обстановка заставляли российское правительство искать эффективные средства закрепления на Кавказе.
Турция и Иран, несмотря на наметившийся упадок в их экономике и социально-политической сфере, продолжали играть в регионе важную роль при поддержке европейских держав. На Черноморском побережье Северного Кавказа Турция владела рядом крепостей, но фактически территория Кубанского левобережья продолжала оставаться неподконтрольной османским властям. Последним приходилось порой ощущать на себе особенности набеговой системы горцев. Россия, связанная с Портой союзническими обязательствами, до 1806 года старалась не поддаваться на провокации и без лишней необходимости не преследовать горцев на территории, формально принадлежащей Турции. В это время действия османских и персидских агентов ухудшали отношения России с кавказскими народами, но не могли решительно переломить ситуацию в пользу региональных империй. Российским властям на Кавказе приходилось противостоять не только подрывной деятельности Тегерана и Стамбула, но и произвольной трактовке подданства и присяги местными правителями и «вольными обществами».
