Нет. Худшим, что нам пришлось пережить, были замерзшие волосы.
– Дитя, – Филомена потирает переносицу. – Мы согласились дать тебе возможность составить официальный отчет, но нам и правда нужны только подробности о том, где вы были, с чем столкнулись и как выжили. Твое же представление очень…
– СТАРУХА! – взвизгивает Лизель. – Не Старица, конечно, не Абноба. А пожилая женщина. В маленьком домике под Баден-Баденом. Мы зашли к ней, а она посадила нас в яму из колючек и костей.
Я хмурюсь:
– Лизель, старуха нас не ловила.
– И Фрици! – Она резко поворачивается ко мне. – Фрици использовала силу своей магической связи с Источником и освободила нас от шипов! Растения подчиняются ее приказам, она может управлять зеленью!
– Я не…
– И это было еще не самое худшее, с чем мы столкнулись! – Лизель запрыгивает на стул, ее светлые косички раскачиваются за плечами, голубые глаза блестят, а лицо краснеет. – Мы отправились в Баден-Баден. Я, Фрици и ее угрюмый воин…
– Угрюмый, – эхом повторяет Корнелия и, хихикая, прячет лицо в ладони.
– Столкнулись с ужасом, ранее неведомым ведьмам: самым отвратительным из христианских праздников, извращенным праздником…
Я усмехаюсь:
– Лизель, ты имеешь в виду Рождество? Баден-Баденский Кристкиндэмаркт?
– Ничто иное! – Она покачивается на стуле, соглашаясь, и на ее лице появляется гримаса ужаса. – Они украли наши традиции празднования Йоля и сделали их такими… такими… католическими.
– Hexenjägers[1], – ворчит Филомена. – Как вам удалось ускользнуть от них?
– ЗАМОК! – Лизель указывает в пустоту. – Замок, стоящий высоко на холме, мрачный и загадочный… или нет, это был Отто. – Она хмурится и опускает голову, проверяя свои записи. – Нет. Он не важен. Фрици. Дитер поднялся на холм верхом на коне, и Фрици спасла нас…
Корнелия закрывает лицо руками, издавая отчаянный стон, который, как мне кажется, похож на едва сдерживаемый смех.
Я поднимаюсь со стула.
– Лизель, я думаю, что это…
– Деревья Черного Леса проснулись по ее зову! Они поспешили к нам на помощь! В утреннем тумане затрещали ветки… полетели щепки…
– Лизель! – Я изо всех сил стараюсь не рассмеяться, произнося ее имя. – Думаю, на сегодня достаточно.
Ее плечи опускаются.
– Но я еще не закончила.
– У нас уже достаточно сведений, – говорит Филомена, таращась на чистый лист пергамента.
Последние недели она пыталась выпытать какие-нибудь подробности нашего путешествия для архивов Совета. Корнелия удерживала ее, настаивая, что нам нужно отдохнуть и восстановить силы, что, в общем-то, было правдой. Я намеревалась отмалчиваться и не рассказывать о деталях путешествия, но Лизель настояла на своем.
Я откидываюсь на спинку стула, шрамы, которые тянутся по моей груди, бедру и животу, тут же напоминают о себе.
Филомена лишь однажды спросила, что произошло после того, как Дитер выкрал меня из Источника, что он делал со мной, когда держал прикованной в комнате в Баден-Бадене, какие заклинания мог использовать.
Одного моего взгляда оказалось достаточно, чтобы заставить ее замолчать.
Я едва смогла заставить себя рассказать обо всем Отто. Одна мысль, чтобы поведать о том, что Дитер сделал со мной, а также записать это и превратить в исторические хроники…
Я рассеянно почесываю след клейма, оставленного Дитером на моей груди. Голова гудит, боль молнией пронизывает череп, и когда я на мгновение закрываю глаза, я вижу… дерево. Древо. Начальное Древо, хранителя нашей магии…
