– То же самое руководство, проанализировав нашу работу, пришло к выводу, что мы тратим очень много времени в туалете. Ну, знаете, достать, помочиться, вымыть и высушить руки… Так вот, привязав шнурок к… хм… сами знаете к чему, мы можем быстро его достать, не пользуясь руками, а значит, нам не нужно мыть руки после посещения туалета, тем самым мы экономим 75 % времени.
– Да, но как же вы… простите… засовываете его обратно, не пользуясь руками?
Понизив голос еще, и наклонившись прямо к моему уху, официант прошептал:
– Я не знаю, как остальные, но я пользуюсь ложкой…
Здесь вам не тут – здесь вас быстро отвыкнут водку пьянствовать и безобразия нарушать.
Типичное высказывание строевого офицера
Вдруг со стола упал дырокол, которым то и дело поигрывал начальник кафедры боевой и специальной подготовки – той самой, где, кстати, служил капитан Макеев. От внезапного удара, точнее шума, проснулся начальник кафедры бухгалтерского учёта и финансового анализа полковник Телегин Александр Владимирович, который ещё несколько секунд тому назад сладко спал и во сне отдыхал на берегу Чёрного моря, в самом центре крымского города Ялта.
– Нет, товарищ генерал, – Клизмин был настроен весьма и весьма решительно, – Вы не можете мне приказать, чтобы я был научным руководителем по диссертации у человека, который ничего не понимает в юриспруденции и который берет такую тему, которую стыдно даже в туалете на стенке написать, уж не говоря о том, чтобы её публично защитить. Вы вдумайтесь, пожалуйста, как может влиять звонок на образовательный процесс в учебном заведении? Что за бред!? Почему я, профессор, доктор юридических наук, автор нескольких десятков учебников должен идти на поводу у какого-то подполковника, у человека, далекого не только от науки, но и от образования в целом?
– Сан Саныч, ты успокойся, – миролюбиво пытался успокоить генерал одного из авторитетнейших своих учёных, мнением которого он дорожил. – Понимаешь, Сан Саныч, мне звонит новосибирский генерал, такой же учёный как и ты, и просит помочь, поддержать Николая Михайловича…
– А, делайте что хотите, – Клизмин вдруг махнул рукой и огорченный сел за стол на своё место, насупив брови и сжав губы так, что они даже слегка посинели.
– Ну, вот, Николай Михайлович, тему мы твою тебе утвердили, научного руководителя дали, теперь дело за тобой – работай. – Василий Пантелеевич обвёл присутствовавших беглым взором и затем вдруг замолчал.
Воцарилась зловещая тишина. Молча просидели минуту или около того.
– Так, конец заседания. Все свободны! – объявил генерал.
Разошлись кто куда очень быстро. И только Лобов не спешил домой. Он никак не мог понять, почему ему никто не хотел помогать? С чего вдруг?
* * *
Прошли годы. Нет и СССР, и социалистического лагеря. КГБ трансформировался во что-то непонятное – в ФСБ, окруженное Газпромом, Роснефтью и др. бизнес-монополистами. Власть в стране захватили новоявленные олигархи. Вся демократическая оппозиция была разогнана, кто сидел, кто бегал,…
Прошли реформы и в образовании. Теперь ученых было в стране столько, сколько представителей среднего класса, вымытого и изничтоженного реформами 2000-ых годов. Чистой науки практически не осталось. Трудно поверить, в стране с населением в 140 млн. человек по каждой научной специальности ежегодно защищалось диссертаций несколько десятков тысяч, а все инновации сводились к идиотской рекламе про инновации. Никаких новых технологий, никакого позитивного развития, одна говорильня.
