Читать онлайн Марианна Дюваль, Антон Дюваль - Судьба Пятерых, или Нефритовая лилия. Историко-приключенческий роман

B Провансе, в местечке Бержалон, за лавандовыми полями и волнистой кромкой леса, словно фантастическое видение, возникшее во сне, стоял фамильный замок графа де Лавона.

Прапрадедовский замок, построенный из прочного серого камня, как и три столетия назад, стоял огражденный от дороги, узорными чугунными воротами, с двумя по краям, мраморными колоннами. Массивный фасад замка был обращен на огромное, черное, озеро, заросшее водяными лилиями. Задняя часть замка, уходила двумя крылами в парк, где росли необычайной красоты розы, и возрастали высокие столбцы, зеленой туи.

Испокон веков в этом роскошном замке, жил род де Лавонов. Один из потомков этого рода, был юный граф Эмиль де Лавон де Бержалон. Осиротев еще в младенчестве, он был усыновлен, отставным военным, графом Оливье д’Афоном де Сайегом. Оплакивая сестру, граф де Сайег решил назвать маленького наследника в честь матери – Эмилем.

Детство и юность Эмиля де Лавона прошли в достатке, он получил хорошее домашнее образование, которое не прошло даром. С юных лет, граф делал весьма большие успехи в учебе. Кроме наук граф де Лавон почти с младенчества, овладел искусством верховой езды, а в пятнадцать лет владел в совершенстве шпагой.

Дядя, был доволен своим воспитанником, которого любил как родного сына, и мечтал что его племянник, пойдет по его стопам, и сделает неплохую карьеру военного. Сам же граф де Лавон и не мыслил о военной службе. В свободное время Эмиль, предпочитал предаться уединению среди полей и лесов, или отправиться на охоту. Порой ходил он смотреть на виноградные работы. Иногда в праздник отдавал распоряжение, чтобы в парке вокруг озера водили хороводы крестьянские девы и парни, а сам смотрел из окна на эту живописную картину.

В зимние вечера, юноша усердно предавался чтению в библиотеке. В это время года, ветер уютно завывал на высоких чердаках замка, а по коридорам, скрипя паркетом, проходил старый слуга, истапливая камин.

Так граф де Лавон прожил беззаботно восемнадцать лет. Но едва граф достиг восемнадцатилетнего возраста, как его дядя стал напоминать юному наследнику, что пора задуматься о женитьбе. Но молодой человек, дал себе слово, что никогда не женится. Слишком уж легкомысленными и жеманными ему казались все женщины. И хотя молодые особы поглядывали на него с явной симпатией, Эмиль держался с ними твердо. Все переменилось в роковой вечер, когда на пороге его дома появилась женщина.

Это произошло 4-го мая 1622 года. В тот судьбоносный весенний вечер, на улице разыгралась непогода: небо обложило свинцовыми тучами, скрывая под своим толстым слоем, Божий свет. Над городом Провансом воцарилась тьма. Раздался гром, и с неба, вначале слабый, а потом все сильнее, полили капли дождя. Один за другим начали доноситься раскаты грома, а молнии, казалось, разрывали небо в клочья.

В тот вечер, граф де Лавон, стоял возле окна большой комнаты, и наблюдал за непогодой. А его дядюшка, граф де Сайег сидел, откинувшись в кресле любуясь, как в камине потрескивают раскаленные поленья.

– Какая ужасная сегодня погода, на улице, – произнес неожиданно граф де Сайег. – Вы не находите, мой друг?

– Отнюдь, в этой первой грозе, я нахожу некую могущественную красоту, – ответил граф, садясь в кресло, находившееся неподалеку от кресла дядюшки.

– Да, только эту могущественную красоту, лучше лицезреть у себя дома, – заметил граф Сайег.

– Пожалуй, вы правы, – согласился де Лавон, продолжая смотреть в окно. – Не хотел бы я быть путником во время такого ненастья.

Между тем, в ворота старого замка, кто-то постучался. Старый слуга с ворчанием взял фонарь, и отправился к воротам, дабы узнать, кто явился в столь поздний час. На пороге стоял почтительный лорд, судя по всему из Англии, так как его одежда в отличие от французов, отличалось строгостью и умеренностью.

– Что вам угодно, сударь? – произнес слуга.

– Наша карета сломалась, а до ближайшего постоялого двора, судя по всему, далеко, – ответил лорд, c небольшим английским акцентом. – Не позволите ли моему господину с сестрой, переждать у вас непогоду, или хотя бы снабдить парой лошадей.

– Об этом я должен прежде спросить у г-на, графа, – сказал слуга. – Как представить, твоего господина?

– Лорд Глайд с сестрой, – сообщил незнакомец.

Ковыляя и ворча, старый слуга, отправился доложить хозяевам о незваных гостях.

– Ваше сиятельство, там, на пороге стоит слуга лорда Глайда, и просит, чтобы мы приняли его хозяина с сестрой, так как их карета сломалась, – сообщил Томас, войдя в большую комнату.

– Так отчего же ты не пригласишь их в дом, болван?! – спросил де Лавон.

– Простите господин, – проговорил Томас, поспешно исполняя, повеления хозяина.

Спустя какое-то время, перед хозяевами появилась молодая леди, лет пятнадцати, шестнадцати. Не смотря на свой жалкий, мокрый вид, англичанка была самим очарованием.

Юный граф поцеловал ее мокрую, холодную руку, после чего, с радушием произнес:

– Прошу пройти в дом, мы с моим дядей графом де Сайегом, будем рады принять вас у себя.

– Право нам не удобно, что в столь позднее время, мы предоставляем вам столько хлопот, – смущаясь, сказала девушка, с небольшим, английским, акцентом.

– Полно леди, вы нас нисколько не утрудите, если переждете у нас непогоду, – произнес граф де Сайег, перейдя на английский. – Прошу господа, проходите.

– Мы будем вам очень признательны, долгая дорога утомила, мою сестру, – сказал лорд Глайд.

Г-н де Лавон распорядился, чтобы слуги принесли вещи с поломанной повозки, и приготовили комнаты для гостей.

– Вы я смотрю, продрогли совсем, подойдите к огню, – предложил де Лавон, гостье.

Леди Глайд с благодарностью приняла предложения графа, и подошла к камину. Граф Сайег посмотрел на племянника той улыбкой, которая заставляет молодых людей, когда они ее замечают, гордиться собой.

Через некоторое время слуга объявил, что комнаты для гостей готовы, после чего по распоряжения графа, он проводил лорда и леди, в их апартаменты.

Спустя сорок минут, по лестнице робкими шажками, спустилась леди Глайд. Она к тому времени успела привести себя в порядок. Ее рыжие, густые кудри рассыпались по черному бархатному платью, а ее большие и слегка выпуклые, зеленого цвета глаза игриво поблескивали при свете свеч.

Через несколько минут к ней присоединился лорд Глайд. Слуга, между тем оповестил хозяев, что ужин уже готов. Граф де Лавон, как добрый хозяин, пригласил гостей пройти вместе с ним в столовую.

Рассадив в столовой гостей, граф де Лавон смущаясь и робея, не знал с чего начать разговор. Щадя застенчивость племянника, граф де Сайег решил прийти к нему на помощь.

– Куда же вы держали путь, господа? – озабочено спросил он, обращаясь к гостям.

– Мы держали путь из Лондона в Венецию, – отвечал лорд Глайд, – а тут такая напасть. Мало того что дорогу размыло, так еще на полдороги сломалась карета.

– У вас в Венеции родственники, или вы путешествуете? – осведомился де Сайег.

– У нас там родственники, – как то растеряно ответила юная дева.

Между тем, граф де Лавон, не сводил глаз, с леди Глайд. Ему казалось, что если он отвлечется, то это божество, раствориться в воздухе.

Отужинав, леди Глайд поблагодарила хозяев и, простившись с присутствующими, засобиралась уходить, попросив лишь выдать им, на время, двух скакунов.

– Помилуйте, куда же вы поедите, в такую погоду? – спросил юноша, боясь обнажить внутреннюю тревогу. – Это было бы не по-христиански, отправлять людей в дождь, не позволив им даже толком обсохнуть. Лучше оставайтесь у нас в замке, а я распоряжусь, чтобы мои слуги занялись починкой вашей кареты.

– Ну что вы граф, я не могу воспользоваться вашей добротой, – ответила леди.

– Я вас прошу, нет, я даже настаиваю, леди, украсьте наш вечер вашим присутствием, – умоляющим взглядом, попросил граф де Лавон.

– Благодарю вас граф, вы так добры к нам, но мы не хотим злоупотреблять вашим гостеприимством, – сказала скромно леди.

– Мы почтим за честь, если вы останетесь в нашем замке, до утра, – ответил юноша.

Леди озадаченно посмотрела на своего спутника, и тот в знак согласия, кивнул головой. Лицо юноши было невозмутимо, но в душе его боролись два чувство, радость и страх перед предчувствием любви.

Они еще долго вели беседу между собой, в гостиной, пока граф де Лавон, не предложил расположиться в своих покоях.

Весь оставшийся вечер и ночь, юноша, не сомкнул глаз. Из головы у него не выходил образ этой очаровательной девушки, взор который его опьянял. Мысль о том, что ему предстоит разлука, с этим божественным созданием, приводила его в отчаянье. Наконец он решил, во чтобы то бы то ни стало, уговорить леди, остаться еще хотя бы на один день, но он не мог найти предлога. В надежде на милость природы, юноша заставил себя заснуть, рассчитывая, что пока льет дождь, и карета не исправна, гости от них не уедут.

Несмотря на все ожидания Эмиля, с приходом утра и следа не осталось, от непогоды. И только капли на траве и невысохшие на дороге, лужи, напоминали о вчерашнем дожде.