– Леонид Андреевич! Дорогой! – послышался в трубке задрожавший от радости голос. – Буду непременно…
***
– Куда мы едем? – спросила Германа Люба, когда на следующий день он заехал за ней в Касьяновку и окинул оценивающим взглядом.
– Ладно, сойдёт, – удовлетворённо кивнул он. – Куда-куда? На Кудыкину гору! Я тебе обещал, что сведу тебя с одним человеком, который даст тебе много денег? Вот сегодня эта встреча состоится. Или ты передумала и пусть бабка помирает?
– Не называй бабулю бабкой! – вспыхнула Любаша, усаживаясь на переднее сиденье бежевой Копейки. – Чей это Жигулёнок?
– Тебе какая разница? – усмехнулся Герман. – У друга покататься взял. Такое объяснение тебя устроит?
Люба пожала плечами и скромно поджала тонкие и длинные, как у жеребёнка ноги. Джинсовая юбочка совсем не прятала их, и это вдруг смутило Любу.
– Не вздумай там себя вести как первоклашка, – покосился на неё Герман. – И помни о своей бабуле. Ты же хочешь её спасти?
– Хочу, – кивнула Люба, отвернулась к окну и молчала до самого города.
***
– Хм, – Лёня Смит медленно затянул в рот нижнюю губу и немного пожевал её: – А она ничего такая…
Он сидел за столиком в своём знаменитом «Лотосе» и потягивал дорогой коньяк. Несмотря на ранний вечер, в заведении было уже много гостей, и новые посетители прибывали каждую минуту.
– Это вы дадите мне деньги? – не выдержала Люба затянувшейся паузы. – Мне Гера обещал, что вы поможете вылечить бабушку.
– Какую бабушку? – Смит повернулся к Герману. – О чём это она говорит?
Герман толкнул Любу кулаком в бок и она, снова открывшая было рот, тут же умолкла.
– Я могу идти? – спросил Герман.
Смит взмахом руки отпустил его, потом щёлкнул пальцами, подзывая к себе угодливого человека в красивом чёрном костюме и белой рубашке, украшенной галстуком-бабочкой.
– Владлен на месте?
– Да он прошёл в красный номер пять минут назад.
– Отведи эту пигалицу к нему, – распорядился Смит и снова махнул рукой.
Люба безропотно пошла за человеком в костюме. Она была ошеломлена невероятно красивой обстановкой зала. Столики, удобные диванчики, цветы в громадных вазах. Всюду стекло, зеркала, мерцающие огни. А запахи… Они просто сводили с ума.
Люба не заметила, куда привёл её провожатый. А он, несколько раз стукнув в дверь, впустил Любу в номер, вышел и повернул дверной ключ.
Журчание воды в ванной комнате затихло и через минуту оттуда показался толстый человек в белом махровом халате, накинутом прямо на мокрое тело.
– А кто это тут у нас? – расплылся он в улыбке, и бородавка на его розовой круглой щеке отвратительно дрогнула. – М-м-м, какая кошечка… Кис-кис-кис, маленькая, – поманил он её пальцем. – Кис-кис-кис…
Люба отступила назад и упёрлась спиной в дверь.
– Ну что ты, маленькая, не стой там, проходи! – человек в халате раскинул руки: – Не бойся дядю. Я не кусаюсь!
Люба повернулась и стала дёргать ручку двери, но та не поддавалась ей, а внутреннего ключа в замке не было.
– Как тебя зовут, малышка?
Он подходил всё ближе, и Люба застыла, словно загипнотизированная его взглядом. Ей вдруг показалось, что он сейчас набросится на неё, а потом…
Что могло произойти потом, Люба представить не могла. Конечно, в свои пятнадцать лет она уже знала достаточно для того, чтобы представлять, что происходит, когда мужчина и женщина остаются наедине. Катя частенько доставала где-то и подсовывала подруге то журналы, то газеты, специально отмечая в них статьи, которые произвели на неё особое впечатление. Но Любаша, как и все девочки, мечтала только о любви и о том, что она однажды станет взрослой рядом с самым лучшим человеком на свете. Да и то, в своих наивных девичьих мечтах она не заходила дальше поцелуев, именно на них ограничивая свою фантазию.
