Гапка молчала, не зная, что сказать и что думать.
– А ты откуда это все знаешь? – наконец решилась она спросить.
– Так люди же говорят, да я один раз слышала их разговор, – не задумываясь, сообщила Даша и стала искать, что бы поесть.
– Так ты подслушиваешь и тебе не стыдно? – с жаром заговорила Гапка, но ее прервала сестра:
– Мне мамку жалко, она же одна, а такая красивая, пусть лучше она с этим Архипом встречается, чем придет какой-нибудь чужак и будет здесь жить и тыкать тебе и мне, а еще возьмет и нас выгонит. Ты что, этого хочешь?
Эти слова Гапку привели в полное замешательство и недоумение. Она, потупив глаза, как-то обмякла, ей захотелось снова лечь, в голове путались бессвязные мысли. Архип, председатель, чужак, мамка, мамка красивая и как Даша так может так говорить о матери? Тогда Гапка твердо решила, что не позволит ни одному парню и тем более мужчине к себе прикоснуться и ее не будут обзывать такими стыдными словами, как мамку.
Замелькали дни, Маланье казалось, вот только был понедельник, а уже суббота. Разных дел не убавлялось, а только прибавлялось: надо бежать на ферму, дома хозяйство и огород, еду сварить и снова на ферму, а тут эта свадьба еще! Как бы и небольшая ложилась на нее нагрузка: приедут невесту выкупать, заберут и увезут расписываться, а потом к сватам, где будут накрываться столы и свадьба будет. Только на деле получалось все сложнее и труднее: двор убрать надо, в доме тоже убрать, красоту навести вокруг, платье и нарядную одежду невесте надо, да и самой приодеться не мешает. А еще Даша придумала девичник устроить, вина купить особого требует. Люди зайдут, зайдут обязательно, на стол поставить надо и выпить, и закусить, а абы чего не поставишь, сразу по селу разговор пойдет, все обсудят люди. А тут еще жена Архипа зверем смотреть стала, видно, стала догадываться о наших встречах с ним. Вчера прошипела, что если заманивать буду его, косм на голове не оставит…
А Архип на свадьбе за отца будет. И тут Маланья вспомнила, что нужны будут рушники, чтобы через плечо перевязать для отметки сватов и крестного. И сколько еще всплывет таких неожиданностей, а помощи ожидать не от кого. Одна Гапка старается. Вспомнив Гапку, Маланья, уставшая и обессилевшая, присела под грушей на скамейке, которую смастерил еще муж, и тихо заплакала. Тяжко бабе без мужа, как же хочется притулить голову к плечу и почувствовать защиту да ласку. Маланья закрыла лицо руками и начала всхлипывать и про себя причитать. Ну пусть бы Архип взял и сказал: «Давай поженимся…» От неожиданности она вскрикнула, перестала плакать и стала себя корить. Мол, вот чего задумала, семью разбить хочешь, посмешище на всю округу устроить хочешь, дочек своих опозорить! А другой голос шептал: «А чем я хуже других?» Третий голос спрашивал: «А Гапка, дочь твоя, как же?» У Маланьи снова потекли слезы жалости к старшей дочери. Душевное успокоение к Маланье пришло, когда солнце уже скрылось за лесом. Вспомнила о свате. Хорошим человеком оказался сват, так спокойно все рассудил и помогает во всем, пусть бы и сын его таким был, хорошим мужем для Даши.
Чем ближе подходил день свадьбы, тем больше появлялось разных советов. Кого бы Маланья ни встретила, каждый давал совет. Больше всего донимали работницы на ферме: что надеть да куда положить, когда молодых провожать со двора будут, да как ступать, куда становиться, а куда не становиться ни в коем случае, как каравай делить, как держать его правильно?
