– А что Жан? Он выполнил второе обещание и покинул городскую стражу?
– Нет, это обещание он так и не выполнил. Обманул своего друга. И до конца своих дней служил объектом насмешек своих боевых товарищей за тот случай на городской площади и нарушенное слово гвардейца.
– Надо взять за правило вести себя по-человечески с теми, кто слабее тебя. Вдруг, отчаявшись, от тоже продаст душу какому-то сатану за возможность дать тебе пинка? Возмездие настигнет в самый неудобный момент, как это и бывает.
– Золотые слова! Так у вас говорят? Евклид, “глаз” сообщает, что мы на месте. Предупреждает о сильной песчаной буре там, внизу, говорит, что следует быть аккуратнее при высадке. Желает счастливого пути и скорейшего возвращения к ним на территорию.
– Скажи, что мы благодарны за добрые слова и транспортировку. Пусть не горюет о Вагунту, он был ничтожеством, Ирей прекрасно справится с управлением будучи человеком, а не сатаном.
– Он тебя услышал, хозяин. Отвечает, что посланники Золотого Утёса уже открыли свою территорию. Вставай! Высаживаемся!
Пасть чудовища разверзлась, язык вздрогнул и постепенно начал выкатываться наружу, становясь всё длиннее. Держась за него, дуэту удалось проникнуть сквозь приоткрытое окошко в куполе. Жмурясь от песчаного бурана, который почти что сдирал кожу с лица и открытых частей тела, они, наконец, почувствовали под ногами твёрдую почву.
Напротив них, метрах в двадцати, виднелись едва различимые силуэты встречающих, выстроившихся клином, верхом на каких-то существах. Кроме бесконечного песка вокруг больше ничего не было.
– Я – Евклид, это мой сатан, Суетящийся демон Тимофей! Мы из Пояса Апостола! Прибыли в Золотой Утёс, чтобы переговорить с её превосходительством Лиланой! Вы можете отвести нас к ней?!
Ветер сносил его слова, однако никаких сомнений в том, что встречающие их расслышали не было. Никакой реакции не последовало и молодой человек сделал несколько шагов вперёд. Синеволосый двинулся следом, стараясь держаться поближе к хозяину, чтобы прикрыть в случае необходимости.
Приблизившись к наезднику, стоящему на острие клина, Евклид сумел разглядеть его подробнее. Голова и шея местного жителя были обмотаны слоями ткани, закрывающей от жалящего кожу песка. На глазах у него были круглые самодельные очки, в грубой оправе из металла. В руках он сжимал нагайку – короткую кожаную плеть, с плетёной ручкой, используемую для управления лошадьми. Вот только управлял наездник не лошадью.
Он восседал на огромном чёрном псе с вытянутой мордой и торчащими кверху ушами. В мире Евклида он бы относился к породе королевских догов или доберманов, если бы не размеры с крупного медведя в холке. Животное было опоясано множеством шипастых ремней, помогающих удерживать седло, а также явно доставляющих существу немалые страдания.
Незнакомец поднял руку и песок вокруг дуэта зашевелился. Через мгновение над ними развернулась магическая печать.
Евклид почувствовал, как его движения замедляются, а веки тяжелеют. Повернув голову направо, он хотел было предостеречь сатана, но тот уже успел выскочить из под области действия печати, скрывшись в песчаном урагане.
Наездник бросил Евклиду кусок колючей верёвки и жестом велел следовать за ним. Верёвка рванулась вперёд, заставляя молодого человека идти за наездником, борясь с желанием рухнуть на землю и уснуть.
“Тимофей! Ты слышишь меня..?”
