Сухоцветы - страница 41

Они шли по узкой тропинке дальше в лес, слушая шорох под ногами. Дальше по тропинке был ручей, но они обычно никогда не доходили до него, а лишь слышали шум воды. Пока Есения рубила сучки с поваленного дерева, а Ася складывала их в сумку, ручей щебетал и журчал где-то за соснами и кустами. Он будто бы звал к себе шепотом, понятным только ему самому. Он звал прикоснуться к воде и послушать звуки леса ближе, дальше глубже, а девушки все не слышали и пропускали мимо ушей его звонкий заливистый смех. Каждый раз Ася обещала себе, что следующий раз они обязательно доберутся до ручья и обмоют грязные руки в прохладной воде. Но это всегда переносится на потом. Вот и сейчас Ася решила отложить эту идею. Голова была забита мыслями об Инне, о болеющей Варе и веточке сирени.

– Может, до ручья дойдем? Тут мы все деревья обрубили. Нужно найти новую поваленную сосну. – Есения будто бы прочитала мысли Аси о ручье.

– Я и сама хотела предложить. Пошли. – Ася улыбнулась и направилась за сосны.

Между крон деревьев шептал ветер и уносил за собой этот шепот дальше, в Ахиллею. Он был неуловим, и его было невозможно разобрать тем, кто слышит его впервые. Даже прикрыв глаза и вторя незнакомым словам, им не удалось бы разобрать смысла этих слов. Лес говорил лишь с теми, кто сам желал услышать шепот и понять его, разобрать по слогам и интерпретировать каждый шорох. Ася и Есения не были к такому готовы. Они слушали голос разума, фактов, когда лесной ветер секретничал лишь голосом сердца и чувств. У Есении этот голос притупился за годы работы, на которой ей приходилось закалять себя подобно металлу. Ася сама постоянно заглушала этот голос, выбирая тот, что говорил громче и увереннее. Ася была уверена, что они с Есенией разного поля ягоды, ведь одна свободная, чистая и легкая, как весенний ветер, а вторая скорее напоминала камень и влажную землю после дождя. Ася даже не замечала, что хотели они одного и мысли их будто сплетались воедино.

За сосной, которую разломило пополам молнией, текла речка, которая на слух казалась маленьким ручейком. Она словно специально рассказывала из-за деревьев о том, какая она маленькая и беззащитная, чтобы заманить к себе поближе девушек. Вода в речке была прозрачной, зеркальной и неведомым образом манила заглянуть в себя, окунуться с головой в воду и заглушить настойчивый лес. Аси потянула руку к воде, но так и не опустила пальцы в речку. Она закрыла глаза и почувствовала прохладу, подобно той, которой веяло от главного здания. Тягучая, липкая, как слизь. Она растягивалась по воздуху, как кисель. Она укачивала маленьких девочек и готовила ко сну, чтобы они смиренные и спокойные покоились в ее объятиях. Ася так и зависла в одном положении, завороженная струящейся речкой.

– Ася? – Есения одернула ее от воды. – Объясни уже, что с тобой происходит!

Ася подняла глаза на Есению и тут же зажмурила их. Это все самовнушение, и на самом деле здесь нет ничего сверхъестественного. Это все Женины рассказы о том, как Инна залезла ей в голову и бродила там сама по себе. Это все неправда. Это все Асе только кажется. Ася, как маленькая, верит в любую страшилку, которую услышит. Еще в детстве мама рассказывала про странного соседа сверху, и Асе сразу казалось, что он хочет поймать Асю, затащить в квартиру и на цепь посадить, как собачонку. Или вот увидела по телевизору усатого мужика, который рассказывал о том, как старушку на соседней улице зарезали, так она Асе всю неделю в кошмарах снилась. Все ее страхи из-за того, что слишком много думает, лишнего слушает, и сама-то она ничего не может. Сейчас Ася боялась сделать лишний шаг в сторону Инны, боялась сидеть в своем уголке, чтобы потом ее первую не пустили на обед. А еще боялась показаться маленькой и пугливой в глазах Есении. Она-то большая и сильная, как самая настоящая героиня. Она-то уж точно не стала бы бояться таких глупостей, которых боялась Ася.