Ленар согнул мою вторую ногу, и пытка повторилась. Тело трясло, бедра мелко дрожали; желая сжать его голову, руками я намертво схватилась за простыни, чтобы не вцепиться в волосы моего мучителя и не притянуть его туда, где все уже невыносимо болело, изнывая от необходимости в окончательной ласке. Вся влага из тела, казалось, собралась между ног, устроив настоящее наводнение. Моя суккубская половина рвала упрямый мозг когтями в клочья, желая уничтожить любое сопротивление. И то, что она испытывала, совсем не было похоже на мой даже самый сильный обычный голод. Какая-то дикая смесь, нечто даже более мощное, чем примитивное требование плоти ради выживания. И это со скоростью лавины катилось по мне, словно спрессовывая жутким давлением обе мои половины, пропитывая этим алчным желанием, чтобы сделать единым новым существом.
Ленар опять коснулся моей промежности только дыханием и вдруг, протянув руки, резко сжал мои окаменевшие соски пальцами. Ослепительный разряд прошил все тело, и я, выгнувшись, отчаянно закричала.
– Попроси меня! – В его хриплом рыке мне слышалась почти мольба.
Я уже не помнила, не знала, почему должна сказать «нет». И только отрицательно мотала головой. И пытка началась снова. Его губы сначала слегка коснулись пылающего центра моего тела. Я выгнулась, желая больше. Но Ленар отстранился:
– Попроси!
– Нет, – прохрипела я.
Почему? Я не знала! Просто так было надо. Если попрошу, он ведь победит! Моя животная сторона победит. И в этот раз навсегда. Так не должно случиться. Почему? Я, черт возьми, уже этого не помнила! Мой разум словно истекал кровью, разорванный на куски вожделением суккубской половины. Никогда мой суккуб не сражался со мной столь отчаянно, даже на грани смертельного голода. Я рыдала, не могла держать эту боль в себе. И все кричала: «Нет!» Рот и руки Ленара то отступали, то нападали снова, опять истязая, доводя до безумия, до края немыслимого желания, и едва мое тело начинало сотрясаться в преддверии оргазма, опять отступали. Они были повсюду: на моей груди, шее, животе... Его жалящий, раскаленный добела рот терзал мои губы, глотая крики и рыдания, слизывая слезы с моего лица. Я орала и всхлипывала, я была стянута нечеловечески жесткой пружиной, перемалывающей все у меня внутри. Сколько это продолжалось? Минуты? Часы? Вечность?
– Попроси! Попроси! Пожалуйста, попроси! Проклятый договор! Я не могу сделать это, пока ты не попросишь! – то умолял, то приказывал Ленар.
Его руки, его рот, его кожа, тяжесть его тела… Его умопомрачительный запах, истязающая твердость трущейся об меня плоти… Его собственное желание будто прижигало меня огнем, ставя пылающие вечные клейма по всему телу. Но я не уступала. Я помнила из всех существующих слов только одно. Почему? Почему?!!!
И ответ пришел. Словно поднялся во мне из тех глубин, что скрыты для сознания, проломив толстую корку льда, поднялся из глубины, куда нет входа разуму. Он там всегда и был. Скрытый до нужного времени в том, что зовется генетической памятью или инстинктом. Голос, который дает ответы на самые важные вопросы, и ты веришь ему, потому что знаешь, что это и есть правда.
«Потому что не должно быть ТАК! Это не должно быть наказанием!»
– Попроси меня! – прокричал Ленар.
