***
– Завтрак! – разнёсся голос, и Эндрю вскочил с кровати, он всегда просыпался от любого шороха.
– Ну как поживает наш Эндрю? – зашёл Томас, – уже не ведёте себя как ребёнок? Лекарства принимаете? Как себя чувствуете?
– Очень хорошо.
– Прекрасно! А вот и завтрак, потом примите лекарства. Сегодня у нас прекрасная погода, выйдете погуляете, – Томас покинул палату.
Эндрю смотрел сквозь маленькое окно за решётками. Действительно, погода сегодня была хороша. Через окно проникал мягкий луч солнца, призывающий выйти наружу и насладиться прекрасным днём. Небо было безупречно голубое, воздух наполнен теплом и свежестью, а лёгкий ветерок приносил с собой ароматы цветов. Это идеальное время для прогулки на свежем воздухе. После завтрака Эндрю надеялся встретить на прогулке и Люмирена. Однако его он не застал среди присутствующих. Он сидел в негодовании, ведь он так жаждал продолжения его истории.
Он шёл, погружаясь в окружающую красоту. Вдыхая свежий воздух, он ощущал, как каждый шаг наполняет его энергией. Ум был полон мыслей о прошлом, настоящем и будущем. Он вспоминал приятные моменты, которые пережил. Наблюдая за происходящим вокруг, как пациенты разговаривают друг с другом, как кто-то ведёт себя неадекватно, странно и агрессивно, и как за ними смотрят и наблюдают, как надзорные коршуны, он также задумывался о жизни в целом. О непредсказуемости судьбы, о том, как важно ценить каждый момент и не упускать возможности быть счастливым, о том, что в любой момент всё можно потерять и не обрести больше никогда. Он сел и вспомнил о Маркусе, о его лучшем друге, который был рядом с ним всегда, который всегда его поддерживал и был на его стороне. «Очень плохо и грубо я с ним обошёлся, не надо было говорить такие вещи, я был слишком зол и не думал, что говорил. Надо попросить у него прощения, ведь он, всё-таки, мой единственный друг», думал он про себя, и вдруг пришла ему идея вести дневник и записывать свои мысли, и всё, что происходит в этом месте, чтобы, когда он отсюда выйдет, перечитывать и вспоминать.
– Мне нужно увидеть Маркуса, позовите его сюда, – заявил Эндрю после прогулки.
– Это вам не курорт, мистер Эндрю. Мы сюда никого не зовём. Посетители сами приходят к пациентам, чтобы их навестить. Если не приходят, значит на то причина, – с насмешкой сказал Томас, – и тем более, вы не особый гость здесь. Таких как вы, страдающих шизофренией, тут много, и каждого мы лечим и приводим в себя.
– Я не сумасшедший! – разозлился Эндрю, – не смейте меня так называть. Меня это уже начинает злить. Для меня сумасшедшие – это не такие люди.
– А кто для вас тогда сумасшедшие люди, мистер Эндрю? Небось мечтатели какие-нибудь или верящие в волшебство? Очнитесь, здесь больные душой люди, и вы сами туда входите.
– Я не такой, – закричал Эндрю и напал на доктора. Врачи и медсестры прибежали к нему и отвели в его палату. Эндрю начал дёргаться и пытаться сбежать, однако те связали его и посадили на стул. Больше всего он ненавидел это, когда человека лишают свободы, однако сил у него на них не хватило.
– Будет знать, когда без обеда останется! – проговорил Томас, и они вышли из палаты.
Настал вечер, а Эндрю так и застыл на одном месте, смотря через окно. Уже виднелись сумерки, и вечер был прохладным. Солнце уже ушло за горизонт, оставив лишь блеклый свет своего тепла на небесном своде. В воздухе витала влажность, словно предвестие грядущей дождливой ночи.
