Правда, к тому времени у неё уже был опыт потери. Но когда умерла после тяжёлой болезни мама, Лера была совсем маленькой и смутно что-то помнила. Отца она похоронила значительно позже, будучи уже взрослой самостоятельной женщиной. И хотя было очень тяжело терять любимого папу, переживаемый ею тогда жизненный подъём, – замужество, рождение дочери, создание своего бизнеса, о котором давно мечтала, – помогли принять утрату и с новыми силами жить дальше.
Сейчас же совсем другое дело. Все эти месяцы Леру не оставляло ощущение, что их благополучная, радостная, устойчивая жизнь дала трещину. Как будто фундамент дома повело… Но почему? Ведь у них действительно в семье всё хорошо! Материальная независимость, любимое дело, взаимное уважение друг к другу, внимательность и забота, дочь умница растёт, коттедж такой красивый построили, уютно обустроились в нём.
Отчего всё это закачалось как осина на ветру?
Голос Артёма отвлёк её от тягостных раздумий:
– Валерия Сергеевна, не пора Вашу малышку на ТО загнать?
– Да, вроде, всё в порядке. Шустрит потихоньку, без фокусов
– Ну, «французы» любят точность во всём. Если в регламенте написано, что положено масло поменять в коробке на 90 тысяч км, – значит, надо менять. Тем более, что у Вашей машинки роботизированная коробка, требует особого ухода.
Лера улыбнулась. Всё-таки работа действительно лечит! Тем более, что автосервис «СТОавто» был не просто бизнес для зарабатывания денег, а её детище, о котором она мечтала со школьной скамьи.
В их семье был старенький «жигуль» – легендарная неубиваемая «копейка», который папа, механик местного хлебозавода, вылизывал так, как будто готовил её каждый раз на «Формулу 1». Но в те самые 90-е годы, о которых до сих пор с горячностью говорит старшее поколение, и которые она сама толком не помнила, папа остался без работы, со взрослеющей строптивой дочкой на руках и, скрепя сердце, вынужден был продать свою любимицу. Кстати, благодаря прекрасному состоянию «копейки», продали её какому-то коллекционеру за очень хорошие деньги, что позволило им прожить безбедно целый год.
Принеся домой полиэтиленовый пакет, набитый деньгами, – тогда ещё никаких пластиковых карт в помине не было, – папа единственный раз на памяти Леры крепко выпил и даже молча заплакал, когда его уже совсем развезло. И повинуясь какому-то необъяснимому чувству, она вдруг обняла его, чисто по-женски прижала к груди и зашептала:
– Папочка, не надо, не плачь. Ну что ты… Вот через два года я закончу школу, пойду работать, и мы обязательно купим машину! Ты только не расстраивайся так…
– Доча, тебе учиться надо. Какая работа? Ты у меня такая умница!
– А я буду и работать, и учиться. Я же сильная, я всё могу.
Теперь её реализовавшаяся мечта – вот она, перед глазами. Не во сне, а наяву. И хотя последние полтора года поддерживать бизнес на плаву стало тяжелее, – будь они неладны, эти санкции! – Лера чувствовала себя уверенно. Ну да, немного ужалась в прибыли, аккуратно поддавливала поставщиков запчастей, снижая закупочную цену, путём непростых переговоров переманила к себе ряд солидных клиентов. Ничего особенного, – обычные заботы, обычный бизнес.
Она оглядела знакомый до каждой мелочи бокс, машины на подъёмниках, молча и сноровисто работающих под ними механиков и почувствовала, что успокаивается. Улыбнулась Артёму:
– Ты прав. На следующий вторник запланируй, пожалуйста, время для моей малышки. Как долго я буду без колёс?
