Учёный спрятал инъекторы с препаратом в разных частях города и оставшееся время занимался составлением этого дневника, где описывал произошедшие события. В конце обнаружилась карта города, где имелись отметки с точным описанием местонахождения каждого из десяти инъекторов. Дневник он скопировал на множество самых разнообразных носителей и после тщательной герметизации от влаги и пыли спрятал их неподалёку от мест закладок препарата.
Когда Денис Алексеевич почувствовал, что умирает, вернулся в свою квартиру, где бережно хранил останки своей жены. Запер массивную железную дверь и сделал последнюю запись:
«754 день после вторжения. Я сделал всё, что было в моих силах. Только вам решать, повторять ли мой путь. Не стоит нести инъектор в резервацию. Система может поднять тревогу. Но если вы вернётесь с имплантом – это даст вам преимущество. Риск есть, но и награда стоящая. Не думаю, что система способна распознать имплант, она не запрограммирована на это. Возможно, вы найдёте способ взломать биоимплант и отменить ограничения. Мне это не удалось, но у меня и не было доступа к виртуальности. Именно вирт — ключ к спасению. Если говорить языком геймеров, виртуальность прокачивает имплант, развивает его. Он адаптируется под конкретного носителя и помогает ему. Дерзайте! Теперь будущее планеты зависит только от вас. Если получится, продолжите моё дело. Формулу препарата вы найдёте в моей лаборатории».
Я минут пять не мог отойти от шока и тупо таращился в одну точку, а потом залез в меню планшета и приказал устройству отформатировать память, предварительно сделав снимки карты на свой старенький смартфон. Такую информацию нельзя передавать технарям. Утечка неизбежна, а если об этом препарате узнает система, то зачистит всех участников, а возможно, для надёжности и все резервации Москвы.
Что мне делать со всей этой инфой, буду думать позже. Для начала нужно продать технарям находки и наведаться в лабу к Денису Алексеевичу. В одной из записей он подробно описал, как туда добраться. Помимо инъектора с препаратом, который спрятан не в самой лабе, а в вентиляционной шахте первого подземного уровня жилого дома, оттуда можно вынести много ценного добра и постараться поправить своё положение без риска склеить ласты от непонятного, а возможно, вообще протухшего за семьдесят лет экспериментального препарата. Тот же выкуп можно заплатить, и хрен с ней, с гордостью. Если описанная учёным лаба хоть вполовину так хороша, то я в шоколаде и денег хватит на всё.
Решение принято. Сначала к технарям, потом в поиск. Как раз успею сгонять до лабы до начала следующей смены. Планшет Дениса Алексеевича решил пока придержать у себя, как и жёсткий диск его компа. Мало ли какая инфа там хранилась. Чем чёрт не шутит, может, технари сумеют его реанимировать, лучше не рисковать.
Сложив ноут, консоль, флешки и переносной жёсткий диск в рюкзак, я покинул хранилище и направился на нижний уровень, где обосновались технари. Попасть к ним в тусовку было довольно трудно. Нужно реально шарить в электронике и постоянно грызть гранит науки. Каждый кандидат проходит жёсткий отбор лишь для того, чтобы поступить на курс обучения, вылететь из которого можно за любой косяк. Но если претендент выдержал и сдал все экзамены, то жизнь его становится гораздо приятнее.
— Я к Ви́нду, хочу сбыть товар, - доложил я охраннику, который стоял перед входом в отгороженное деревянными панелями помещение, где технари проводили диагностику находок поисковиков.
