Заставляет пригнуться.
– На самом деле, мама - хорошая. Она колючая, потому что боится, что её обидят. - Понижает голос и шепчет мужчине на ухо.
Но я всё равно успеваю расслышать. Застываю как вкопанная.
– Уверен? - Зелёный взгляд прожигает меня насквозь. Хочется закрыться.
– Ага. Я слышал, как они с тётей Ангелиной разговаривали. - Кивает серьёзно, пряча руки в карманы серых шортиков. - Она сказала, что маме нужно забыть прошлое и научиться доверять мужчинам.
– Ну, тогда я тебе верю. - Кивает уверенно. Переводит затуманенный взгляд на меня. Склоняет голову на бок, будто обдумывает слова мальчика.
Вспыхиваю и отворачиваюсь. Сжимаю руки в кулаки от бессилия.
В следующий раз буду разговаривать с Гелей без лишних ушей. Вон, оказывается, Кир всё слышал.
– Здорово. Ты будешь моим другом? – Сынок склоняет голову. Ждёт ответа.
Сглатываю слюну.
Боюсь, что Иван сейчас ответит отказом. Разобьёт моему сыну сердце.
Вижу, как уголки чётко очерченных губ приподнимаются в намёке на улыбку. И от сердца отлегает.
– Конечно! – Он ласково треплет его по голове.
И на меня оглядывается.
– Дина Алексеевна, детки готовы. Начинаем? – Воспитательница Кирилла напряжённо шипит, выглядывая из-за импровизированного занавеса.
Пресекает этот опасный разговор, который потёк в совершенно странном русле.
Мне ничего не остаётся, как просто кивнуть.
Ну, не отступать же теперь.
Осторожно высовываю нос из-за кулисы, оглядывая зал. Понимаю, что народу пришло много.
Да, аншлаг мне обеспечен. Главное – не провалиться.
– Ух, опять эта Ленка в первом ряду уселась! – Сын упирает руки в бока, насупливаясь. – Потом умничать будет!
– Кто это – Ленка? – Вымышленный принц приседает на корточки перед мальчиком. Несколько секунд таращится в зал. – Та блондинка в голубом платье?
– Ага! Достала уже! Постоянно указывает, что делать! А ещё таскается за мной по пятам!
– Ну, это всё потому, что ты ей сильно нравишься. – Выдавливает из себя улыбку. – Вот и хочет воспитать себе мужа. Уже сейчас.
– Да ну её! – Мой сын фыркает. Но я вижу, как розовеют его щёчки.
И я благодарна мужчине за это.
Со мной-то Кирюша не говорит о таких вещах. А о том, что за ним ухаживает какая-то девочка, я слышу вообще впервые.
– А ты видел? - Смотрит на собеседника с любопытством. Неожиданно дотрагивается пальчиками его лица. - У тебя глаза точно такие же, как и у меня.
Иван выдыхает от неожиданности.
А я понимаю что сын прав. Глаза у них одного цвета. А ещё длинные густые ресницы. И ямочки на щеках.
У них даже волосы одинаковые. Русые. Только у Кирилла отливают рыжиной – видимо, моя наследственность проявляется.
Просто поразительно, насколько могут быть похожи друг на друга чужие люди!
– Зайчик, пора на сцену грызть морковку! – Воспитательница появляется из ниоткуда, разрывая этот опасный контакт.
Сжимаю и разжимаю пальцы в кулаки. Пытаюсь успокоиться.
– А где отец Кирилла? – Иван провожает моего сына странным взглядом. И воздух вокруг электризуется.
– Мы с ним не общаемся. – Отвечаю сухо, надеясь, что подобная фраза устроит его, но заинтересованный огонёк сильнее вспыхивает в изумрудных глазах. – Он даже не знает о его существовании.
– Как интересно. – Мужской голос немного хрипит. – Что же он, не хотел ребёнка? Или был женат?
– Не хотел. – Сглатываю слюну. Говорить на эту тему больно.
Опускаю глаза.
Надеюсь, что он всё поймёт и так.
Потому что Тимофея Михайловича Борисова в моей жизни точно больше не будет.
