Супрематический QR code: Суть легенды - страница 3

. Точка зрения Малевича на происхождение иконы отличалась особенностью – он считал её высшей ступенью «крестьянского искусства»5.

Общим для произведений данного периода остаётся желание Малевича воспринимать предметную среду как сумму отдельных элементов, где каждый из них получает собственную светотеневую моделировку с фактурным решением: мощной лепкой пространства, его плоскостей с помощью цветного мазка. В работах отображаются выстроенные, неестественно крупные, анатомически сознательно увеличенные пропорции частей тела в системе технического оформления плоскостей с чёткой контурной обрисовкой.

На подсознательном уровне художник использует икону как образец в построении плоскостной композиции, как источник насыщенного локального цвета, монументальности фронтальных фигур и изображений. Фигуры на полотнах Малевича как будто высеченные, вырубленные, словно из выгнутых металлических листов со стальным отливом материала. Сочетание чётких границ и живописного содержания становится основой для построения узнаваемых реальных мужских и женских фигур, представленных в профиль или анфас с монументальной и безэмоциональной строгостью черт.

В крестьянскую серию произведений вошли «Уборка ржи» «Жница», «Плотник», «Крестьянка с вёдрами и ребёнком» (все 1912 г., Стеделик музеум, Амстердам), «Женщина с вёдрами» (1912 г., музей современного искусства, Нью-Йорк), «Утро после вьюги в деревне» (1912 г., музей Соломона Гуггенхайма, Нью-Йорк). В картине «Голова крестьянской девушки» (1913 г., Стеделик музеум, Амстердам) Малевич всё больше уходит от человеческих черт в образы, где главенствуют цилиндры, геометрические конструкции, организованные по своеобразной логике.

В работах максимально отражаются научно-техническое развитие, прорыв того времени как проекция, выстраивающая футуристический электро-машинизированный культ с итальянскими корнями.

«Железо-стале-бетонные пейзажи жанра мгновений переместили стрелки быстрин.

Война, спорт, дредноуты, горла вздыбившихся пушек, ртов смерти, автомобили, трамваи, рельсы, аэропланы, провода, бегущие слова, звуки, моторы, лифты, быстрая смена мест, пересечений дороги неба и земли скрестились внизу.

Телефоны, мышцы мяса заменились железо-током тяги. Железо-бетонный скелет через вздохи гущин бензина мчит тяжести.

Вот новая скорлупа, новый панцирь, в котором заковалось наше тело, превратившись в мозг стали»6, – писал К. Малевич (строфика автора – Е. В.).

Совместив открытия французских кубистов и итальянских футуристов, «левые» живописцы породили собственный «изм» – кубофутуризм, ставший отечественным направлением в авангардном искусстве. Фабулой для движения кубофутуризма Малевича в сторону «беспредметного» искусства послужило влияние поэтов: Велимира Хлебникова, Алексея Кручёных, Давида Бурлюка, Василия Каменского, Михаила Матюшина (человека разносторонних дарований, музыканта, живописца, литератора) и его жены Елены Гуро, Владимира Маяковского, создавших новаторское объединение «будетляне» (от словоформы будет). Синтез изображения, слова, музыки привели к возникновению взаимовлияющих и взаимодополняющих художников, поэтов, актёров, музыкантов, воплотивших свои идеи в скандальный сборник «Пощёчина общественному вкусу».

Поэт, критик Д. С. Мережковский говорил следующее:

«1) «Футуризм – это грядущий Хам, святотатцы, дикари, расчленившие язык.