– Не дождутся, – фыркнула я. – Я видела тебя за столом рядом с этой дурой.
Ромео заботливо усадил меня в кресло, налил бокал вина, подвинул вазу с фруктами, сел на ковер у моих ног, заглядывая в глаза:
– Вероника, я понимаю, что все сложно, но что происходит во дворце?
– Во дворце происходит захват власти религиозными фанатиками, – я впилась зубами в золотистый бок персика. – Примас отказался нас женить. А когда… гм-гм, по состоянию здоровья вдруг слег, то брак пришлось заключать жрецу Главного Храма. Но Примас приволок мою сестру, и ему удалось ее подсунуть, на мое место, пока я в растрепанных чувствах блуждала по парку. Чуть корону не проворонила, увлекшись свежим воздухом. А они и не подумали меня искать в парке! Полагаю, морок на лицо сестре накладывал или Жером, или его папаша. А может, и сам Примас. Не похожа она на меня. Сходство есть, но незначительное. Последняя любовница Штернблума, блондинка Сюзанна, и то больше на меня походила. Ну, которую он вместо меня показывал народу, пока я с пузом была.
– Я сразу заметил, – кивнул Ромео. – Другие жесты, голос, взгляд.
Я благодарно погладила его по руке. Не будь он равнодушен к женским прелестям и так внимателен к деталям, сейчас бы в его спальне была моя сестрица и требовала подтверждения брака. Фигу ей с маслом!
– Давай спать, дорогой супруг, денек выдался тяжелый.
– У нас сегодня брачная ночь, – напомнил Ромео со вздохом.
– Да ладно, ты здоров, я здорова, как-нибудь с наследником разберемся, – успокоила я мужа. Ромео предупредительно протянул руку, помог встать и, зайдя мне за спину, стал ловко расшнуровывать платье.
– Никогда не думал, что буду настолько рад оказаться женатым, – усмехнулся Ромео. – И сплетникам рот заткнули, и Эрберту было неприятно видеть меня счастливым. Я улыбался так, что щеки до сих пор болят. Мать прислала письмо с поздравлениями, она в восторге.
Ромео вздохнул почти неслышно, стягивая с меня платье. Я перешагнула вороха нижних юбок, оставшись в почти прозрачной нижней сорочке. И почему в фэнтези героини обычно настолько стыдливы, что постоянно кутаются в простыни и покрывала? Теряют сознание от голого мужского торса. Или я откровенно развратна? Или, может, просто у меня хорошая фигура? Стесняться мне нечего, в наготе ничего особенного не вижу, чтоб спокойно пройти из спальни в ванную, не прикрывая руками стратегические места. На фотосессиях сколько я обнаженки насмотрелась в своем рекламном агентстве! Ромео и вовсе стыдиться нечего, его голая женщина не возбуждает в принципе, хоть какой обладай фигурой или полным ее отсутствием.
– Не грусти, Ромео, – я погладила его по щеке. – Прямо завтра наследника от нас никто не ждет, выдыхай. К тому же мы уже попробовали, что там может не получиться? Мне с тобой было хорошо. Ну и конечно, я не буду требовать верности и прочих глупостей. Только выбирай любовника очень тщательно. Обещаю не ревновать. И… попозже, ладно? Месяца через два-три, пусть уляжется эта свадебная волна. Разговоров тут не на один месяц хватит.
Ромео хмыкнул.
– А как твои любовники?
Как на грех, на данный момент у меня никого не было. Как всегда, приписывали мне значительно больше, чем могла выдержать даже очень темпераментная женщина.
– Мои парни тебе не подойдут, – улыбнулась я.
– Примас считает, что я провожу ночь с его подстилкой, а я провожу ночь с самой умной и красивой женщиной Элизии, – Ромео чмокнул меня в щечку.
