А он открывает дверцу шкафа, достает коньяк, плещет немного в стакан и действительно пьет.
— Эва, — он очень нежно и проникновенно произносит мое имя, — ты что, не понимаешь, что происходит? Меня пытаются вынудить продать бизнес! Утром ты со своей сумкой, дальше я буквально чуть не сдох от мысли, что мы можем потерять нашу малышку. А теперь, если Замятин прав и тебя хотели сбить машиной... Я, конечно, поспорил с ним и сразу отмел эту версию, но ведь это действительно не исключено, — он произносит это, повернувшись ко мне спиной, стоя у окна, а на последней фразе резко оборачивается. — Я загнусь, если с тобой или дочкой что-то случится! Я себе этого никогда не прощу! Но мой бизнес! Я строил его десять лет!
Осушив стакан, со стуком ставит его на стол и, кинувшись ко мне, сгребает в объятия. Былые чувства, как водяные ленты, оплетают нас обоих, нежно журча и успокаивая, вода любви омывает все мое тело, каким-то странным образом моментально восстанавливая гармонию и покой.
— Значит, ты не поедешь к ней в больницу?
Если он останется со мной — это будет означать, что он не врет. Семья для него главное, а я все придумала.
— Куда? — Тащит меня за руку на большой черный диван из экокожи, усаживает и снова сжимает сильными руками.
Дарит тепло тела. Заботу, нежность. Это ведь реальное подтверждение того, что он не изменяет. Или нет? Мне кажется, да. Это важный момент. Переломный. Как же я мечтаю поверить.
— Я позвоню завтра, куда там звонят в таких ситуациях, пошлю ей цветы, фрукты. Возможно, заплачу врачам, чтобы они старались. Но сейчас меня больше волнует, где мне взять новую помощницу. Дела не ждут. Все на грани.
И гладит мое плечо, придавливая все сильнее. В кабинете темно. И, несмотря на то что он выпил совсем чуть-чуть, чувствую, что от стресса, капли спиртного и моей близости он тут же опьянел.
— Только бы с вами было все хорошо, девочки мои любимые. Жена и дочь!
Я дышу через раз. Он так похож на себя прежнего.
— Эва, ты у меня красавица. Немножко причесать — и будешь такой же, как раньше, — горячо смеется.
А я чувствую, как будто воскресают те, давние эмоции. Мне становится жарко. Я все забываю. Мы как будто повернули время вспять.
А Богдан медленно укладывает меня на спину. Целует шею, губы, щеки. Аккуратно и чувственно перебирает волосы.
— Помнишь наш первый раз? Я тогда был самым счастливым мужиком на свете.
Он медленно раздевает меня, а я словно не замечаю. Я в прострации.
— Кира? — вспоминаю про дочку.
— Давид и мать присмотрят за ней. Ты нужна мне. Такой родной вкусный запах. Вся моя. Как раньше. Давай закончим воевать и просто будем любить друг друга. Хочешь, куплю тебе новое обручальное кольцо, помнишь, ты хотела, чтобы было несколько камней? А я настоял на другом. Может, купить еще одно? Будешь носить по очереди.
Я не понимаю, что со мной происходит. Не сопротивляюсь, закрываю глаза, все ему позволяю, потому что это мой муж и он не поехал к ней. Значит, не изменяет. Выбрал меня. Любит меня. Поддаюсь его ласкам, они такие настойчивые и горячие, как когда-то в самом начале.
Богдан берет меня. И уже не так страшно. Мой муж со мной. Дура я, но не могу ничего поделать, мы снова семья, а разрушить правда легче, чем построить. Он так много целует. Так сладко шепчет. А когда все заканчивается, несет на руках в нашу спальню. Ту самую, где раньше я спала с ним, где мы сделали нашу Кирочку.
