– Нет, её не объявляли.
– Ну, могут же у него быть и свои дела, – Маргарита коротко пожала плечами. – А вот разбегающиеся Сущности…
Машина въехала в открывшиеся ворота, Игорь припарковался в гараже, и там же его встретили радостные доберманы. Князев погладил собак, посмотрел на выглянувшего в окно Инея, улыбнулся ему и вместе с Маргаритой вошёл в дом. Иней подошёл ближе:
– Я сегодня получил пять, – дома он старался говорить на русском, и Игорь это стремление поддерживал, хотя всегда подчёркивал, что готов слушать подростка на любом языке.
– Ты молодец! – Маргарита тут же обняла Инея, и тот смутился: он до сих пор считал, что ласка – это нечто, не заслуженное им. Игорь повесил пальто на плечики и убрал в просторный гардероб, хмыкнув:
– Я в тебе не сомневался. Мне звонила твоя учительница, говорила, что ты очень старательно учишься.
– Мне надо много нового узнать, – кивнул Иней и, когда Маргарита, поцеловав подростка в щёку, ушла переодеваться, тихо сказал: – Надо поговорить.
– Давай поговорим, – Игорь тут же перешёл на английский, чтобы Инею было проще. – Что-то случилось?
– Я буду брать дополнительные занятия.
– По какому предмету? Тебе нужно найти преподавателя?
Бес и Бандит сели у ног Инея, преданно глядя на маленького хозяина. Тот неловко потрепал собак по голове и вздохнул, как в воду кинулся:
– Меня учат предсказаниям. Он не сказал, что нельзя говорить, а я не хочу от тебя скрывать.
Игорь прекрасно умел складывать дважды два, потому выводы сделал мгновенно:
– Гадалка.
– Да.
Князев сел на стул, поманил Инея к себе, и когда тот подошёл, серьёзно посмотрел в голубые глаза подростка:
– Спасибо, что рассказал.
– Ты не против?
– Если тебя учит Гадалка, значит, у тебя есть такие способности. Было бы глупо их не развивать. Но если он тебя обидит – скажи, я разберусь.
Игорю на мгновение показалось, что Иней что-то хочет сказать, но тот только чуть насупился и прерывисто вздохнул:
– Будем чай?
Игорь кивнул в сторону машины:
– Да, я там купил разного-вкусного. Принесёшь?
Иней тут же умчался в гараж, и собаки хвостами за ним, а Князев снял пиджак и галстук, занёс в гардероб и, выйдя, сел на стул в столовой.
Внимание Гадалки к подростку настораживало. Но с учётом того, что мальчик был «ценой» Ларниса за информацию, пожалуй, не удивляло.
Игорь сам принял решение усыновить Этана Райма, потому что…
Потому что считал это правильным, и он прекрасно понимал, что может дать подростку. Что он готов дать: безопасность, умение жить в этом мире и постоять за себя. И просто – дом, которого у Инея, выросшего в семье наркоманов, собиравшихся продать его неизвестно куда, не было.
Дом, уют, защиту, силу.
Конечно, Игорю хотелось, чтобы Иней относился к нему как к отцу. Но он ни в коем случае не торопил события – хуже обращения по имени было только принудительное «папа».
Подросток занёс в столовую пакеты с покупками, щёлкнул выключателем чайника и тихо-тихо спросил:
– Ты не злишься?
Игорь мысленно порадовался, что, хотя бы, отучил его выкать.
– А должен?
Иней нахмурился, сел рядом с Игорем и, помолчав, продолжил также тихо:
– Я не знаю. Может быть, я – неправильный. Ты же пригласил меня к себе, как нормального. А я…
Игорь никогда не считал себя несдержанным человеком, но сейчас ощутил настоятельную потребность сперва медленно сосчитать до пяти. Сосчитал. И спокойно ответил:
– Этан, ты – нормальный. Ты можешь заниматься с Гадалкой, можешь начать прогуливать уроки, можешь организовать свою рок-группу или увлечься компьютерными играми – ничего из этого не сделает тебя ненормальным. Я принял тебя таким, какой ты есть: и я отдаю себе отчёт в том, что мы знакомы всего полтора месяца. А это значит, что многие твои поступки, характер и мысли могут оказаться для меня сюрпризом. И для тебя тоже. Если Гадалка говорит, что ты – предсказатель, то это здорово. Если ты окажешься Зрячим – будет ещё лучше. Не окажешься – это тоже очень хорошо. Я не умею говорить всякие нежности и быть хорошим отцом, но я от тебя не откажусь.
